Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2018. Коллектив авторов

женщина – нету сил.

      Говорила – тяжкое волоку,

      Многовато выпало на веку.

      А потом задумалась тяжело.

      А потом запела, и все прошло.

      А потом задумалась – все легко.

      А и взгляд закинула высоко.

      По какой параболе, по дуге,

      Словно что заметила вдалеке,

      Поднимала голову в небеса,

      Сотворяла песенкой чудеса.

      Поднимала вверх самою себя,

      Отрешенно музыку теребя.

      Поводила бровью, надув губу,

      Принимала, так уж и быть, судьбу.

      И о чем-то там говорила ей,

      И – чего там – тяжесть прощала ей,

      И любила, в общем, судьбу свою,

      И кивала: ладно уж, допою.

И вечер длится

      1.

      Кто посуду моет, досадует на прокладку,

      Ибо кран свистит, словно он архаичный стилос:

      Как ни ставь заплаты, а дело идет к упадку,

      То есть тело идет ко дну, то есть жизнь сносилась.

      И тогда взывает к небу посудомойка,

      Проклиная кран, из которого каплет капля:

      Это все за что мне, господи? Мне и только!

      Это травля, господи, это такая травля?

      И одной бы капли хватило ей, не протечки,

      До которой она терпела еще, терпела…

      Ты прости ей, боже, эти ее словечки,

      Просто кран чинить – не женское это дело.

      2.

      «Отступи от меня», – стучала и я по буквам,

      Отрекалась некрепким духом в повторном морге.

      Благочинным лайкам счет вела по фейсбукам,

      Предъявляла: вот учитывай их при торге.

      Я хотела платы за эти мои утраты,

      Я хотела благ за мою чистоту и веру.

      А когда наступал промежуточный час расплаты,

      Показанья снимали, как воду по водомеру.

      Незаметная течь, бестолковая речь, упреки,

      Суесловье, пустоты жизни, строптивый стилос.

      Не смиряюсь, но благодарствую за уроки,

      На которых я и кран чинить научилась.

      3.

      Крепостные речи, спорщики с небосводом,

      Со крыльца Василия, рифмой скрепляя фразу,

      Выходили и мы на площадь перед народом,

      Но народ безмолвен был и невидим глазу.

      Посылала наша вера нам испытанья —

      Безразличье толпы, что хлеще четвертованья,

      Умирали наши ямбы среди аилов,

      И белели струпья на детушках-книгах, Иов.

      Ничего мы здесь не просили в труде безгрешном,

      Разве что молились рифме в углу столешном,

      Починяли мир, да не очень-то он чинился.

      Вечер длился и длился, как будто из крана лился.

* * *

      На площадке на обзорной

      Ты стоишь. Внизу река.

      Над расщелиной над горной

      Проплывают облака.

      Ты и сам белей и легче

      Этих низких облаков.

      Шум течения тем резче,

      Чем он выше. План таков:

      Я несусь, как мальчик местный,

      Разбежавшись, вниз, в поток,

      Чтобы ты, мой неизвестный,

      Страшным чувством