Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2018. Коллектив авторов

в груди —

      это называется любовью.

      Я люблю тебя, не уходи.

* * *

      Всё изменилось непоправимо.

      На небе стало 4 луны.

      Я взял себе дополнительно имя

      Феофилакт, т. е. «жизнь без вины».

      Этими фото я располагаю,

      но до сих пор не решился смотреть.

      Горе уменьшилось, я полагаю —

      где-то на четверть, а, может, на треть.

      Не беспокойся о нашей свободе,

      не беспокойся о жизни моей

      и не пиши мне сюда. Ну, вот, вроде

      я и ответил тебе. Т. е. ей.

* * *

      Теперь на оцинкованном железе

      печатают печальные газеты

      и раздают с грузовиков прохожим.

      Ещё июнь, но листья опадают.

      Случилось что-то – только надо вспомнить,

      что именно. Я не могу проснуться

      или уснуть. Прозрачны стали веки.

      Теперь у взрослых руки без ногтей.

* * *

      На небольших велосипедах

      из меди или серебра

      обэриуты в белых кедах

      под вечер едут со двора.

      В полях планеты и початки

      съедобный излучают свет —

      сняв кеды и велоперчатки

      они идут пешком след в след

      среди светящегося поля,

      среди огромной темноты,

      среди сияющего горя

      невыносимой немоты.

* * *

      I

      Когда уже и жизнь погасла,

      и наступила темнота —

      куски светящегося масла

      вываливались изо рта.

      Когда и вечность перестала,

      и пылью сделались грехи —

      остался привкус от металла,

      похожий на мои стихи.

      II

      С деревянной веткой в руке

      он сидит на крыше один.

      Слеп с рождения. А вдалеке

      проплывают несколько льдин.

      Открывает рот – изо рта

      свет идёт, как из маяка.

      Закрывает рот – темнота

      наступает. Только река

      светится зелёным слегка.

* * *

      Отсохла половина сердца.

      Спокойно смотрит человек,

      как из его ладоней кверху

      идёт холодный мелкий снег.

      Вокруг него стоят собаки.

      Вокруг собак стоят дома.

      Вокруг домов стоит ограда.

      А за оградой – смерть сама.

* * *

      Из бедной проволоки ток

      перетекает в эту лампу —

      и видит белый потолок,

      и возвращается обратно,

      и говорит в стене другим,

      живущим в проводе созданьям,

      что умер, что лежал нагим,

      что был в каких-то длинных зданьях,

      что больше нечего хотеть,

      что горе состоит из света,

      что нужно только потерпеть

      в убогой проволоке этой.

Следы горения

      Убывает тело, будто снег,

      наступает перемена жизни —

      если раньше путал смерть и свет

      то теперь совсем чужих и ближних.

      Мартом тыльным очи отирать —

      хороши ли слёзы земляные?

      хороши