Тень ночи. Дебора Харкнесс

с вами, Ален.

      В XXI веке мы не встречались, но имя этого слуги ассоциировалась у меня с неизменной верностью и готовностью помочь. Именно ему среди ночи звонил тогда Мэтью, прося, чтобы мне приготовили поесть.

      – Отец тебя ждет, – сказал Ален, пропуская нас к лестнице.

      – Пусть подадут еду прямо в мои покои. Что-нибудь незатейливое. Диана устала и проголодалась. Я отправлюсь к нему. – Мэтью снял перчатки и отдал Алену.

      – Он ждет вас обоих. – Лицо Алена стало предупредительно-нейтральным. – Осторожнее на лестнице, мадам. Ступеньки обледенели.

      – А он? – спросил Мэтью, подняв глаза на квадратную башню и сжав губы.

      Ален не ответил.

      Рука Мэтью все так же держала меня за локоть, и потому подъем не доставил мне хлопот. Но у меня жутко устали ноги. Они начали дрожать. У входа в башню носок башмака зацепился за выбоину в каменной плите. Я покачнулась. Этого было достаточно, чтобы сдерживаемая ярость Мэтью вырвалась наружу.

      – Филипп просто спятил, – буркнул Мэтью, подхватывая меня за талию. – Диана целыми днями не вылезала из седла.

      – Его распоряжение было четким и однозначным, сэр.

      Внезапная официальность Алена служила предостережением.

      – Не волнуйся, Мэтью. Мы пойдем вместе.

      Я откинула капюшон плаща, вглядываясь в большой зал. В XXI веке у входа стояли рыцарские доспехи с прислоненными копьями, а в XVI веке на их месте оказался деревянный экран, украшенный резьбой. Когда дверь открывалась, он принимал на себя сквозняки, не пропуская их дальше. Исчезли псевдосредневековые украшения, круглый стол, фарфоровая чаша. Каменные стены были завешаны шпалерами. Теплый воздух от очага смешивался с холодным, проникавшим снаружи, и шпалеры слегка покачивались на возникающем ветру. Я увидела два длинных стола и низкие скамьи по обеим сторонам каждого. Между столами двигались слуги и служанки, расставляя тарелки и кружки к ужину. Зал мог вместить несколько десятков человек. Галерея для менестрелей не пустовала. Музыканты, расположившиеся там, настраивали свои инструменты.

      – Потрясающе! – прошептала я, едва ворочая окоченевшими губами.

      Мэтью холодными пальцами взял мой подбородок и повернул к нему.

      – Ты же вся синяя от холода, – сказал он.

      – Сейчас я принесу жаровню, чтобы мадам согрела ноги, и теплое вино, – пообещал Ален. – Мы затопим все очаги.

      Подошел теплокровный слуга – забрать мой мокрый плащ. Мэтью резко повернулся, собираясь направиться в помещение, которое в XXI веке называлось комнатой для завтрака. Я прислушалась, но ничего не услышала.

      – Он не в настроении, – словно извиняясь, пояснил Ален и покачал головой.

      – Это и видно. Точнее, слышно. – Мэтью уткнулся глазами в пол. – Филипп ревет, как зверь, требуя нас к себе. Диана, ты уверена, что выдержишь встречу? Если сегодня не хочешь встречаться с моим отцом, я выдержу его гнев и один.

      Мэтью никак нельзя было входить к отцу одному. Они не виделись более шестидесяти лет. Когда я сражалась со своими