Грозненский роман. Константин Семенов

засмеялась Ира. – Ты что, в самом деле? Цвет редкий – пепельный. Цвет, а не волосы! С тобой не соскучишься!

      Цвет? Какой еще цвет?.. Снова заколотилось сердце. Она помнит имя. Ждала? Назвала по имени! Борис снова вытащил платок, промокнул лоб. Ждала!

      – Ира… – как же приятно звучит ее имя, – Ира, знаешь, я потом несколько раз к твоей школе подходил. Думал встречу.…Специально с занятий хилял, чтоб успеть.

      – Да ты что? – опять засмеялась Ирина, и Борис сразу подумал, что сморозил глупость. – Несколько – это сколько? Два?

      – Пять, – вздохнул Борис.

      – Ого! Почти подвиг! Надеюсь, пропуск занятий не повлиял на успеваемость? А потом?

      – Потом я заболел, а потом…потом…

      – Ясно, замнем. Так как насчет успеваемости – поступлению не помешало? Ты вроде в «Нефтяной» собирался?

      – Не помешало, поступил, – надо же, помнит. – Окончил четыре года назад, сейчас на заводе. А ты?

      С противоположной стороны раздался восторженный вопль: кто-то стал счастливым обладателем подписки. Ира оглянулась, мотнув черной гривой – у Бори опять сперло дыхание – деловито спросила:

      – Ты как, собираешься здесь ждать, когда разойдутся? Или тоже полезешь?

      – Да нет, туда еще часа два не пробраться.

      – Тогда, что будем делать?

      – Мы? – обрадовался Борис. – А что ты хочешь?

      – Боря! Может, решение примет мужчина?

      – Тогда.… Тогда пойдем, погуляем.

      – Отличное предложение! – улыбнулась Ирина. – Пойдем... Зажигалку подними.

      Полуденное солнце палило немилосердно, от нагретого асфальта поднималось марево, хотелось нырнуть куда-нибудь в бассейн. Или хотя бы в тень. Проспект Революции в сторону «Аракеловского» не привлекал: липы, посаженные не так давно вместо старых роскошных деревьев, тени почти не давали.

      Перешли пустынный проспект. Тонкие каблучки оставляли в разогревшемся асфальте маленькие ямочки – как у птицы, подумал Борис. Небольшой сквер встретил прохладой, летали пчелы над цветами, носились дети, и уродливой громадой возвышалась в центре городская Доска Почета.

      Все лавки были заняты.

      Замедлив шаг, молча прошли через сквер, не сговариваясь, перешли дорогу и нырнули в другой сквер – большой и тенистый.

      – А вот там я работаю, – показала налево Ира.

      – Где, – Борис проводил руку взглядом, – в библиотеке Гайдара? Или в детском саду?

      – Ого! – засмеялась она. – Растешь! Нет, в Управлении статистики – вон там. Уже два года, после института.

      – А где ты учила…

      Ира схватила Бориса за руку, потянула.

      – Идем быстрей, лавочка освободилась. Эх, не успели… – бросила руку. – В Ростове, в РИНХе.

      Борис засмеялся, поймал удивленный взмах ресниц.

      – Не обижайся, название смешное. Как это расшифровывается?

      – Ростовский на Дону институт народного хозяйства. Правда смешное, а я и не замечала. Ну, ваш-то не лучше – ГНИ! Мы сегодня найдем, где присесть?

      Борис, осмелевший от прикосновения прохладной ладони, огляделся по сторонам – свободные лавки только на солнцепеке – и предложил.

      –