Внуки. Оуэн Риддл Баркер

сказать, что тени вижу только я, да? А ты ничего не замечаешь и не слышишь? И то, что Арнольдик к нам приходит, ты это тоже отрицаешь, да? Мне мерещится? Я ненормальная? Я идиотка?..

      – Пола, будет тебе! – Тим поднялся с дивана, подкурил потухшую сигарету.

      Да, да, он тоже что-то видел: и лицо сына на тени… Но нет! Это обман зрения! Такого не может быть. Это она, это о н а его заражает своими галлюцинациями.

      – Пола, ты очень даже нормальный человек, – попытался успокоить её Тим. – Тут же написано: лечат депрессии, бессонницы и всё такое… Ты забудешь о горе и больше никогда не увидишь эту дурацкую тень.

      – Нет, Тим, хватит юлить и считать меня дурочкой. Давай прямо: если ты не хочешь, я уезжаю сама. Я устала всю жизнь мучиться. Я бы давно уехала, но… но тебя не хотела терять. А ты… – Она заплакала, – ты меня в психушку отправляешь…

      – Так, успокойся, Пола! – Тим не на шутку испугался: она и правда может бросить его, и он останется один в этом трижды проклятом доме, где, возможно, на самом деле живёт какая-то нечисть. Нет, только не это. – Дорогая, давай решим не спеша, спокойно и без истерик. Я обещаю тебе, Пола, что, если лечение не пойдёт тебе на пользу, либо оно вообще не понадобится, то мы сразу же уедем отсюда навсегда. Хорошо? – Он обнял жену. – Я обещаю тебе. Только сделай, как я предлагаю. Честное слово, так будет лучше. Я верю, что доктор Вельзер поможет.

      Пола откинула голову назад, на спинку дивана, и закрыла глаза. Ей потребовалось двадцать минут, чтобы успокоиться и обдумать его предложение. Что ж, ей терять уже нечего, кроме Тима. Но если уж он что пообещает, так оно и будет. Он не обманет её. А если же не сдержит своё слово, то она уедет отсюда одна. А пару недель отлежаться в психушке, как он предлагает, – почему бы и нет. Если уж и лечебница не поможет, – а скорее всего так оно и будет, – то они обязательно уедут из Эль Пасо. Тим сдержит слово.

      – Хорошо, дорогой, я согласна. Если ты видишь в этом пользу, я поеду. Но только ради того, чтобы мы переехали.

      – Да-да, моя радость, мы обязательно переедем. Как только ты поправишь здоровье, мы сразу уедем, – обрадовался Тим, слегка раздосадованный тем, что она всё-таки не верит в лечение. Ну хоть согласилась, и то победа.

      Тим облегчённо выдохнул, положил в пепельницу потухший окурок и уже с большим удовольствием закурил целую сигарету. Пока курил, стоя у окна, вспоминал ту жизнерадостную и счастливую Паолу, когда им обоим было по двадцать лет. Он вспомнил тот день, когда они познакомились, вспомнил свидания, венчание, свадьбу; вспомнил городской парк, в котором они часто подолгу гуляли и смеялись, когда трёхлетний Джей что-нибудь смешное лепетал на ломаном детском языке…

      – А далеко этот Гранд… как его? – напомнила о себе Пола.

      – Гранд Джанкшен, – поправил Тим. – Не очень. Около девятисот пятидесяти миль. – Он вчера на работе, когда появилась свободная минута, изучил весь маршрут по карте и прикинул расстояние. – Мы потратим на поездку больше суток, но ради будущего счастья стоит потерпеть.