Звездный король. Князья тьмы. Том I. Джек Вэнс

с шумом обрушился внезапный ливень.

      Убаюканный настойкой, Тихальт смотрел на языки пламени в камине – перед его внутренним взором явно проносились видения прошлого: «Вы никогда не найдете этот мир. Я твердо решил, что не допущу его осквернения».

      «Но вы заключили договор?»

      Тихальт презрительно махнул рукой: «Я не нарушил бы договор, будь это обычная планета».

      «Информация зарегистрирована на волокне монитора, – возразил Герсен. – Она принадлежит вашему спонсору».

      Тихальт молчал так долго, что Герсен начал было беспокоиться – не заснул ли собеседник? Наконец Тихальт произнес: «Я боюсь смерти. Иначе и я, и корабль, и монитор – все уже превратилось бы в плазму, погрузившись в корону звезды».

      На это Герсену нечего было сказать.

      «Не знаю, что делать, – теперь Тихальт говорил тихо; напиток успокаивающе действовал на мозг и стимулировал зрительные иллюзии. – Это достопримечательный мир. Прекрасный, да. Но возникает ощущение, что за его красотой скрывается другое, непонятное свойство… Так же, как красота женщины может скрывать ее более абстрактные достоинства – или пороки. Так или иначе, это неописуемо прекрасный и безмятежный мир. Там горы, омытые дождем. Над долинами плывут мягкие и яркие белоснежные облака. Небо сияет, как сапфир – бездонное темно-синее небо! Прохладный, сладостный воздух – настолько свежий и чистый, что кажется хрустальной линзой. Там есть цветы, но их не слишком много. Они растут небольшими россыпями – когда их замечаешь, радуешься, словно нашел сокровище. Но там много деревьев, и самые величественные, сероствольные, по-королевски возвышаются над лесом – глядя на них, начинаешь верить, что они там были всегда и всегда там будут.

      Вы спросили, обитаема ли эта планета. Должен ответить положительно, хотя там обитают очень странные существа. Я называю их «дриадами». Я насчитал лишь несколько сот дриад – похоже на то, что они живут практически вечно. Они – древние, как деревья, древние, как горы». Тихальт снова закрыл глаза: «Сутки там в два раза дольше земных; утро не хочет кончаться, в полдень тихо и тепло, вечерами все пронизано золотистым светом, как медом. Дриады плещутся в реке или стоят в лесной тени…» Голос Тихальта замер – похоже было, что он засыпает.

      Герсен подсказал: «Дриады?»

      Тихальт вздрогнул, выпрямился на стуле: «Можно называть их и так – какая разница, как их называть? Во всяком случае они – наполовину растения. Я не изучал их внимательно, не посмел. Почему? Не знаю. Я там провел… что-то вроде двух или трех недель. И вот что я видел…»

      Тихальт приземлился в потрепанном звездолете модели 9B на речном лугу. Он подождал, пока анализатор заканчивал проверку атмосферы, хотя настолько радующий глаз ландшафт не мог быть негостеприимным; по меньшей мере, так думал Тихальт – ученый, поэт, бродяга и прожигатель жизни. Он не ошибался: местные микроорганизмы, содержавшиеся в воздухе и в почве, быстро погибали под воздействием стандартного антибиотика – Тихальт, разумеется, не забыл сделать себе