Принц Чёрных Барханов. Артём Александрович Кившарь

блики, языки пламени весело плясали в его пасти. Я начал материализовываться, и, когда почувствовал, что туман в корне изменяет свою структуру, тихо опустился ногами на пол. Обрести плоть и кровь было не очень трудно, но и не очень приятно было почувствовать себя в своем старом теле, неповоротливом по сравнению с вновь обретенным. Одно меня радовало ― по моим жилам текла горячая кровь, а не холодная вода. Я слышал, как бьется сердце, разгоняя по телу кровь, как струится она по артериям и венам.

      – Привет, Толсон, ― сказал я. Мне показалось, что я сделал это шепотом.

      Однако когда я уже хотел поздороваться с парнем погромче, Толсон оторвал взгляд от страницы и посмотрел на меня.

      – Мэтлок! ― он вскочил, кинулся ко мне, но на полпути остановился и начал переминаться с ноги на ногу.

      – Что такое, малыш? Что-то не так? ― черт, как трудно воспринимать нормальную речь после полумесяца рычания, хрипа и сипения!

      – Да нет, все в порядке, ― промямлил Толсон, стараясь не смотреть на меня, и пряча глаза в пол.

      Я понял, в чем дело, и, сняв с его кровати шелковое покрывало, замотался в него. В Стране Миллиона Мелких Капель я совершенно не думал об одежде: она, как и все там, была из тумана, и возникала на теле сама, меняясь при перемене настроения, поэтому нет ничего удивительного в том, что, вернувшись в Подлунный Мир, я не понял сразу, что я совершенно голый.

      – Мэтлок, где ты пропадал? Мы тут все за тебя сильно переживали, ― сообщил мне Толсон, когда я плюхнулся на кровать, чувствуя, как стальные пружины впиваются в спину.

      Да, тяжело будет отвыкать от тела-призрака, легкого как пух.

      – Потом расскажу, дружище. Лучше объясни, что ты имел ввиду, когда сказал мне, что теперь у тебя нет отца? ― спросил я коротышку, прочищая мизинцем ухо, тщетно надеясь, что буду после этого лучше слышать.

      – А что, по-твоему, имеют в виду люди, когда говорят, что кого-то уже нет? Конечно, только то, что этот кто-то мертв, ― ответил сын Скворта, явно недовольный тем, что я вернулся к этой больной для него теме.

      Так и есть. Дурак, а раньше меня догадался. А я, кретин, если бы не мой отец Туман, наверное, до сих пор ломал бы себе голову над вопросом, почему я стал врагом Скворта. Отметив про себя, что впредь следует стараться буквально воспринимать слова Толсона, а не так, как я воспринимал их до этого, я продолжил наш разговор:

      – Ты в этом уверен, Толсон? Может, ты ошибаешься?

      – Папа никогда не вступил бы в союз с теми уродами. Я его очень хорошо знаю, он не пошел бы на это, что бы ему не предлагали, ― с наворачивающимися на глаза слезами пробубнил он себе под нос.

      – Ну?

      – Они убили его, а потом заменили кем-то очень похожим, но злым.

      – Толсон, ты сам об этом догадался? Почему ты раньше не говорил мне обо всем этом?! ― заорал я, чувствую, что слух мой уже почти полностью адаптировался к Подлунному Миру.

      – Не кричи. Я говорил тебе, что отца больше нет, но ты не стал меня слушать. А догадался я в ту ночь,