Кларджес. Джек Вэнс

в Карневале? Хм… видишь этих людей?» – Кудеяр указал на мужчин и женщин, выходивших то вдвоем, то втроем из здания неподалеку. Одни, раскрасневшиеся и возбужденные, нервно хихикали, другие побледнели от страха. «Они покидают Дворец Таинственных Потрясений. Потрясения эти трудно назвать таинственными, они общеизвестны. Идея заключается в угрозе… – тут Кудеяр задумался, подбирая подходящий термин для описания явления, любое упоминание о котором считалось в Кларджесе неприличным. – В угрозе трансформации. Короче говоря, они платят за то, чтобы их пугали. Их сбрасывают в пропасть, они с воплями падают метров на сто, после чего их подхватывает надувная подушка. После этого над ними опрокидывается котел с расплавленным металлом; в последний момент поток металла отклоняется – но проливается так близко, что они чувствуют обжигающий жар. Великан в черной униформе, в черной шляпе и в черной маске – символизирующий палача – ведет их в темную комнату и зажимает каждого из них в своего рода гильотине. Лезвие падает и останавливается только тогда, когда его край начинает вжиматься в шею любителя острых ощущений. После чего они выходят из подземелья – бледные, смеющиеся, испытавшие катарсис. Может быть, нам такое очищение окажется полезным – напоследок. Не знаю».

      «Этот дворец не для меня, – сказала амаранта Джасинты. – Мне катарсис не требуется, мне чужды страхи этих людей».

      «В самом деле? – Кудеяр разглядывал ее сквозь прорези в бронзовой маске. – Ты считаешь, что тебе слишком рано думать о таких вещах?»

      Она рассмеялась: «Меня одолевают другие страхи».

      «В Карневале найдутся потрясения на все случаи жизни. Ты боишься нищеты?»

      Амаранта Джасинты пожала плечами: «Не хотела бы жить так, как живут кочевники».

      «Может быть, тебя заинтересует аттракцион „Помоги себе разбогатеть“?»

      «Возможно – в этом что-то есть».

      «Тогда пойдем!»

      За вход в павильон «Помоги себе» брали десять флоринов. На Кудеяра и его спутницу надели сбруи из ремней с закрепленными схади досками; на штырьках каждой доски висели девять бронзовых колец.

      «Каждое кольцо стóит один флорин, – пояснил служитель. – Как только игрок заходит в коридоры павильона, он начинает красть кольца, висящие на спинах других игроков – столько, сколько сможет. Другие крадут его кольца. Когда все кольца игрока будут украдены, звучит зуммер. Игрока ведут к расчетной кассе, где ему выплачивают по флорину за каждое из похищенных им колец. Одни выигрывают, другие проигрывают. Ловкость, бдительность и коварство выгоднее прямолинейных попыток хватать все, что попадется. Успешный вор – смышленый вор. Желаю удачи!»

      Коридоры павильона на поверку оказались лабиринтом из зеркал, стеклянных перегородок и закоулков, прикрытых шторами. В центре лабиринта находился коридор со стенами, испещренными замаскированными нишами. Из-за углов выглядывали лица, из затененных альковов