Лекарь-воевода (части VII и VIII). Николай Кондратьев

костры, разбойников и в помине нету. Здесь и заночевали.

      На следующее утро струги вышли на окский стрежень и кучно уходили к Коломне. Погода начала портиться, небо затянуло серыми облаками, по воде побежали белые барашки. Ветер пока был попутный, однако приказчики разобрали весла, готовые на случай бури в любой момент выгребать к берегу.

      Исай полулежал в лодке, разбитое лицо перевязано ширинкой, Клим сидел рядом на тюке кожи, в грустном раздумье смотрел на лесистые берега. «Опять убийства!.. Рука поднялась на русского человека!.. А разбойник узнал!.. Беречься надобно…»

      Успокоилась и Весела, тихо посмеиваясь, она перебирала разноцветные камешки и ракушки. Тишина нарушалась только плеском воды да скрипом уключины рулевого весла. Купец вдруг негромко произнес:

      – Выходит, я в долгу у тебя, Клим Акимович. Ты серебро вернул мне, руки лихих людей отвел. Проси, ни в чем отказу не будет.

      – Мне ничего не надо, Исай Никитич. Я тебя благодарить обязан: в Москву везешь нас с Василисой.

      – Даа!.. Ну-ка, сядь поближе, скажу кое-что… Я вот с самого начала присматриваюсь к тебе. Странный ты человек. Гадал я: то ли юродивый, то ли святой, прости, Господи, меня. Сказки сказываешь дюже складно. Опять же лекаришь. А там, на Иван-озере, от денег отказался. Подумалось: не тот ты, за кого себя выдаешь… А вот атаман открыл мне глаза… Наклонись-ка… Слышал я – князем тебя назвал. Понял – из опальных ты.

      Клим отстранился от него:

      – Не дело говоришь! Атаман пьяным был, да и ударил я его здорово.

      – Верно, верно… – сразу изменил тон купец. – Видать, послышалось мне. А бился ты славно, хотя и левой рукой, а как витязь богатырский. Троих уложил да человек пять покалечил.

      – Сознаюсь тебе, Исай Никитыч, – со вздохом ответил Клим, – это убийство – мой тяжкий грех. Клятву я дал – не брать в руку меч.

      – Какой же тут грех?! Девчонку спас, меня выручил. Да опять же пропащие это человеки, людьми и Богом проклятые.

      – В спасении невелика моя заслуга. Если бы не твои ребята, плохо бы мне пришлось. Только вот почему они сначала отарой овец сбились? Число их, как и разбойников. Сперва казалось – надежные парни.

      – Очень надежные. С ними готов в огонь и в воду. А сбились потому, что запретил я им обороняться. Расчет простой. Разбойники они тоже понимают: без нашего брата им грабить некого будет. Потому они всех подряд не убивают, оберут и пустят. Ну, меня поколотили, да тоже отпустили б. Вот пытать бы начали, пришлось отдать часть золотишка.

      – Значит, золото было?! И ты терпел?

      – Какой же дурак с собой все деньги носит! А терпеть… Ежели терпения не наберешься, купцом не будешь… Вот ребят начали б пытать, пришлось либо бой принимать, либо все отдать. Вот так-то.

      Речная дорога дальняя, две седмицы тянули струги до Москвы. О разном говорили потом, но Исай больше не возвращался к вопросу о происхождении Клима, а у Клима последний разговор не выходил из головы. Он начал даже подумывать, не уйти ли как-нибудь потихоньку со струга.

      Видать, Исай почувствовал настроение Клима. Недалеко от Москвы, на последней стоянке, он отозвал его в сторону и