Деррида. Бенуа Петерс

хочу сразу же, после первого прочтения ваших текстов, поблагодарить вас за то, что направили их мне, за ваш автограф и за то, что дали себе труд прочитать меня, прокомментировать и столь решительно опровергнуть… Я должен вам сказать о своем огромном восхищении интеллектуальной силой, которая демонстрируется на этих слишком щедрых страницах, даже когда они ироничны или суровы. Сердечное вам спасибо и за те, и за другие[315].

      «Насилию и метафизике» Деррида также обязан первым письмом от Мориса Бланшо, близкого друга Левинаса с 1920-х годов. Он уже прочел с немалым интересом предыдущие статьи Деррида, но на этот раз считает нужным сказать ему, «насколько помогли» ему эти исследования и как он был бы «счастлив», если бы смог «и в будущем приобщаться к движению рефлексии [Деррида]»[316]. Так началась крепкая дружба, которая продлится 40 лет.

      В 1964 году завязываются также и отношения между Жаком Деррида и Филиппом Соллерсом. Хотя Соллерс на шесть лет младше Деррида, после публикации своего первого романа «Любопытное одиночество» он стал довольно известен. В 1958 году эту работу приветствовали Мориак и Арагон. Через какое-то время Соллерс создает журнал Tel Quel вместе с Жаном-Эдерном Алье. В 1961 году он получает премию Médicis за свой второй роман «Парк» и решительно выбирает путь модернизма. Впоследствии он увлекается философией. Когда выходит «Начало геометрии», он погружен в «Логические исследования» Гуссерля. Читая «Введение» Деррида, Соллерс поражается параллели между Гуссерлем и Джойсом; работе Деррида он посвящает небольшое примечание в 13-м номере журнала Tel Quel, вышедшем весной 1963 года. В знак благодарности Деррида отправляет ему оттиски «Силы и значения» и «Когито и истории безумия».

      Тон первого письма Соллерса, от 10 февраля 1964 года, как нельзя более теплый; он заверяет, что оба текста его очень заинтересовали, пусть даже его «философское невежество» заставляет его в споре с Фуко выбирать линию скорее интуитивно. «Поразительно то, что, так или иначе, еще один раз – и нисколько не случайно – (подлинные) мысль и „литература“ радикальным образом сообщаются друг с другом. Ведь такое взаимное вопрошание достаточно показательно, не правда ли?»[317]

      В то же время Жерар Женетт, который только что был назначен преподавателем в Сорбонне и уже публиковался в Tel Quel, приглашает чету Деррида на «ужин с большими шишками – Соллерсом и, быть может, Бартом», который назначен на 2 марта 1964 года и должен пройти в его квартире на Савиньи-сюр-Орж в Сен-е-Уаз. Соллерс и Деррида снова встречаются в июне, на этот раз у Мишеля Деги. Они сразу же проникаются друг к другу симпатией, и писатель не медлит с просьбой о статье для Tel Quel на тему, которую выберет сам Деррида. Последний обещает подумать об этом, как только закончится тяжелый экзаменационный период.

      Время с апреля по июль у Деррида и правда полностью занято университетскими обязанностями. К многочисленным экзаменам, которые надо принять и проверить в Сорбонне, а также к подготовке студентов Высшей нормальной школы к агрегации

315

Письмо Эммануэля Левинаса Деррида, 22 октября 1964 г.

316

Письмо Мориса Бланшо Деррида, без даты (октябрь или ноябрь 1964 г.).

317

Письмо Филиппа Соллерса Деррида, 10 февраля 1964 г. Интервью с Филиппом Соллерсом.