Резервация. Антон Сибиряков

был им нужен! Теперь надобность в нем отпала. Все! Нужно бросить его где-нибудь на задворках резервации и забыть. Как сказал патологоанатом – эти люди никому не нужны. За ними никто не приходит. Возможно, он и вовсе не заслуживал человеческих похорон. Этот старик в мешке. Может быть, он был одним из тех, кто посещал Вавилоны…

      «Ты стрелял в него, Гай, – устало подумал Антон. – Ты должен его похоронить… Иначе он будет сниться тебе. Как снится гетто. И тот, кого ты оставил здесь…»

      Гай никогда не рассказывал о прошлом. Но догадаться было несложно. Этот мир похож на дорогой супермаркет, где за все приходится платить. Иногда плата слишком высока. Иногда это все, что у тебя есть.

      Антон закрыл глаза. И в белой обжигающей пустоте к нему пришло нечто страшное. Оно стояло напротив и тянуло к нему высохшие от жара руки. Длинные пальцы, словно свитые из стальных тросов, касались его лица. И от этих прикосновений у Антона ныли зубы. Так, что хотелось выть. Бить себя по деснам, расшибая их в кровь. И когда он уже сжал кулаки, руки отпустили его лицо. И он увидел протянутую ему ладонь.

      «Что ты забыл?»

      На ладони лежала смятая упаковка от гамбургера. В жирных пятнах, с улыбкой уродского клоуна.

      Антон открыл глаза.

      – Ты спал, – посмотрев на напарника, заметил Гай.

      – Надо же…

      За окнами ничего не изменилось. Солнце все так же жгло развалины гетто.

      – Ты говорил во сне.

      – Вот как?

      – Да. Я подумал ты голодный. Бормотал что-то про гамбургеры.

      «Гамбургеры! – Антон стукнул себя по лбу. – Гамбургеры и стаканчики с газировкой!»

      Как он мог забыть?

      Он сорвал рацию

      – Диспетчер, прием!? Это Радваньски, прием!

      Его не услышали. Эфир полнился белым шумом.

      Гай молча следил за дорогой. Они покидали жилые кварталы – седан мог запросто утонуть в какой-нибудь яме. Солнце клонилось к закату, тени как змеи вились по раскаленному песку. Наступало время слепых сумерек, как называл их отец Гая. Не стоит соваться на улицу, когда опускаются слепые сумерки, говаривал он. В сумерках обитают pishaach.(вампиры.хинди).Они могут забрать тебя. И ты никогда не вернешься обратно.

      – Диспетчер?!

      Антон продолжал звать. Как будто лил воду в забитую раковину. А та в ответ булькала вонючими пузырями и затапливала кухню.

      – Диспетчер, это Радваньски!

      – Они не слышат тебя, – наконец сказал Гай. Его начинала бесить эта тупая молитва. Глухая зона могла тянуться на километры. Его не прельщало слушать это дерьмо до самой ночи.

      – Такое ощущение, – сказал Антон, повесив рацию на место, – что нас глушат.

      Гай хохотнул.

      – Ну, блин. Ладно. Теперь скажи мне – кто и зачем?

      – Мы могли запросить сведения насчет миротворцев, – ответил Антон. – И, кстати, должны были это сделать сразу после встречи с ними…

      Гай посмотрел на напарника, понимая, к чему тот клонит.

      – То есть ты хочешь сказать…

      – Да, – кивнул Антон. – У них была пушка, способная сбить вертолет.

      – Охуеть,