Уродина. Скотт Вестерфельд

кабине сидел взрослый красавец, всем своим видом излучавший уверенность и авторитет. Он был настолько похож на Сола, что Тэлли чуть было не назвала его именем своего отца.

      – Тэлли Янгблад? – осведомился водитель. Тэлли уже успела заметить вспышку света, означавшую, что рисунок ее радужки проверен, но ответила:

      – Да, это я.

      Было в этом мужчине что-то такое, отчего сразу становилось ясно: с ним шутить не стоит. Воплощенная мудрость, а поведение настолько серьезное и официальное, что Тэлли пожалела о том, что не нарядилась торжественно.

      – Ты готова? Вещей у тебя немного.

      Ее дорожная сумка была заполнена только наполовину. Все знали, что бóльшую часть вещей, которые свежеиспеченные красавцы и красотки перевозят с собой через реку, все равно отправляют на переработку. У нее будет и новая одежда, и любые новые хорошенькие вещицы, какие она только пожелает. Вот что она действительно бы хотела сохранить, так это записку Шэй, написанную от руки. Записка была спрятана между наспех уложенными в сумку вещами.

      – Мне хватит.

      – Молодец, Тэлли. Это сказано очень по-взрослому.

      – Так и есть, сэр.

      Дверца кабины закрылась, аэромобиль взмыл ввысь.

      Большая больница находилась в Нью-Красотауне, на самом берегу реки. Именно сюда поступали для серьезных операций все – и малыши, и уродцы. Даже старые красотки и красавцы из Дряхвилля проходили здесь курсы продления жизни.

      Река сверкала под безоблачным небом, и Тэлли позволила себе забыть обо всем и погрузиться в любование прелестью Нью-Красотауна. Даже без ночной иллюминации и фейерверков город искрился стеклом и металлом. Невероятные шпили бальных башен отбрасывали стройные тени на весь остров. «Ведь это настолько чудеснее Ржавых руин, – вдруг увидела Тэлли. – Может быть, тут не темно и не таинственно, но зато куда более живо».

      Пора было перестать горевать о Шэй. Предстояла жизнь, подобная непрекращающемуся празднику в окружении красивых людей. Таких, какой вот-вот станет она, Тэлли Янгблад.

      Аэромобиль опустился на один из красных крестов, нарисованных на крыше больницы. Водитель провел Тэлли внутрь и проводил в приемное отделение. Регистраторша нашла в списке фамилию Тэлли, идентифицировала ее по рисунку радужки и велела подождать.

      – Не заскучаешь одна? – спросил водитель.

      Тэлли посмотрела в его ясные добрые глаза. Ей очень хотелось, чтобы он остался. Но ей показалось, что, если она попросит его остаться, это будет как-то не по-взрослому.

      – Нет-нет, все нормально. Спасибо.

      Водитель улыбнулся и вышел.

      Кроме Тэлли, в приемной никого не было. Она откинулась на спинку кресла и стала считать плитки на потолке. Пока она ждала, в ее памяти опять возникли разговоры с Шэй, но здесь они ее не так тревожили. Теперь было слишком поздно передумывать.

      Тэлли жалела о том, что в комнате нет окна, чтобы можно было полюбоваться Нью-Красотауном. Она была так близка к цели. Она представляла себе завтрашнюю