Страна, в которой меня не должно быть. Brangusis Brangusis

магазинов, предлагающих всякие цацки на любой вкус и цвет, а карточка Мартина лежит себе в кармане без дела…

      Вообще-то, Курт уже целых пять лет хотел одну вещь, но приобрести ее никак не представлялось возможным. Поэтому теперь, когда, кроме японцев и японского языка, на его пути преград не было, Курт двинулся вдоль по улице в поисках спортивного магазина.

      …Опробовать новый роликовые коньки он решил прямо здесь и сейчас. Онн ни разу не видел, чтобы кто-то разъезжал в них по Токио, но знал точно, что сейчас кого-нибудь убьет, если немедленно не снимет напряжение. Молодому иностранцу, не знающему японского языка, обладающему необычной внешностью и скверным характером, хождение по японским магазинам покажется адом! Сначала ему раскланяются все кассиры и консультанты, начнут доставать непонятными вопросами, следовать за ним между полками, потому что у него, видите ли, потерянный вид, пристально наблюдать за тем, как он стягивает товары, чтобы в любой момент подскочить и помочь сделать правильный выбор. Потом под белы рученьки проведут к кассе, будут там что-то спрашивать, а когда иностранец отрицательно помашет руками и молча всунет им кредитную карточку, посмотрят на него, как на последнего идиота. Запакуют товар, которым он хочет воспользоваться прямо здесь и сейчас, в сотню оберток, так, что не распакуешь, а потом будут раскланиваться на выходе, благодарить несчастного за то, что он посетил их магазин и теперь уходит и больше никогда не вернется, варвар дикий!

      – Оставьте меня в покое, кудасай (*Пожалуйста (яп.))! – гаркнул Курт, едва не срываясь в новую истерику, и убежал.

      В маленьком токийском скверике он впервые за пять лет встал на роликовые коньки. Ноги от них сильно отвыкли. Кататься было больно и неловко, под мягкими силиконовыми колесиками чувствовался каждый шов тротуарной плитки, Курт то и дело запинался. Прохожих было немного. Как обычно, все старались сделать вид, что ничего необычного не происходит, но не могли просто так взять и перестать пялиться на странного вида хромого иностранца, который явно напрашивается на штраф, катаясь на роликах в неположенном месте. У одного, в конце концов, сдали хваленые японские нервы, и он бросился к Курту, прижимая к груди библиотечные книжки и крича на весь сквер:

      – Эй ты, как там тебя, ты совсем обалдел?!

      Курт Хартлесс узнал низкорослого япошку с милой мордашкой и невротическим выражением лица, который сидел на последних рядах с противоположной стороны.

      – Кататься можно только в специальных парках, – заговорил тот на кривом английском, силком утащил иностранца на ближайшую лавочку и заставил переобуться. – Если кто-то вызвал полицию, ты получишь большой штраф.

      – У тебя очень хороший английский! – обрадовался Курт, услышав родную речь, хоть и в смехотворном японском исполнении.

      – Спасибо, я со школы люблю английский, – расцвел было нервный япошка, но тут же осекся: много чести – хвастаться перед диким Сото. Он и так ему сильно помог, спася от штрафа. После того, что Сото с неудачником