Одиссея. Гомер

и погиб Одиссей в бездне моря,

      Если бы в душу его не вложила Афина отваги.

      Вынырнув вбок из волны, что стремилась опять к острым скалам,

      Не приближаясь, поплыл он вдоль берега, тешась надеждой

      [440] Где-нибудь гавань или берег тихий отлогий увидеть.

      Вот, наконец, он нашёл устье тихой реки светловодной.

      И для захода судов и пловцов место было удобным,

      Ровным, без острых камней, и была от ветров там защита.

      К мощному богу реки Одиссей тут с мольбой обратился:

      [445] «Кто бы ты ни был, молю, о могучий владыка, внемли мне!

      От Посейдона угроз я спасаюсь из бурного моря.

      Вечные боги всегда благосклонно внимают молитвам

      Бедного странника, кто б ни был он! Вот, я странником бедным,

      Многострадальным, к твоим припадаю коленям, к потоку!

      [450] Сжалься, владыка! Пошли мне защиту, чтоб ей я гордился!»

      Так он молился. И бог, укротив свой поток, успокоил

      Волны, и устье реки сделал гладким, и спас Одиссея.

      К берегу лишь подошёл, подкосились, ослабнув, колени,

      Руки обвисли: совсем его силы похитило море.

      [455] Тело распухло его; изо рта и ноздрей вытекало

      Много солёной воды. На мели он упал без сознанья.

      Так, бездыханный почти, он безмолвно лежал, обессилев.

      Вдруг он очнулся. И вмиг в сердце дух его сильный воспрянул.

      Тут же сорвал он с груди головную повязку богини,

      [460] В реку забросил её, что впадала в широкое море.

      Быстро теченьем она понеслась по волнам. Прямо в руки

      Ино её приняла. Он же вышел тогда из потока,

      Скрылся в густом тростнике, лёг на землю, припал к ней, целуя.

      Сильно волнуясь, сказал своему он отважному сердцу:

      [465] «Горе! Что будет со мной? Что ещё мне назначено роком?!

      Если я возле реки проведу ночь тревожную эту, –

      Утренний иней, туман, от воды исходящий, холодный,

      Вовсе погубят меня, я и так сил последних лишился.

      Ну а под утро с реки веет воздух холодный, промозглый.

      [470] Если ж на холм поднимусь, и под кровом тенистого леса

      Лягу я в чаще кустов, – там и холод ночной не достанет,

      И отдохну, и меня исцелит крепкий сон миротворный…

      Только боюсь, как бы там мне не стать для зверей лёгкой пищей».

      Так думал он, и ему показалось последнее лучшим.

      [475] К лесу направился он на открытом холме густо росшем

      Недалёко от реки. Выбрал куст двух олив, тех, что крепко

      Между собою сплелись – благородная с дикой – ветвями.

      Через ветвей густоту не могла проникать сырость ветра,

      Не пробивало её и лучами палящего солнца,

      [480] Даже и дождь не пронзал их ветвистого свода: так густо

      Были они сплетены. Одиссей, разместился под ними.

      Мягкое ложе нагрёб он руками из листьев опавших.

      Листьев там груда была пребольшая, в которой свободно

      Двое и трое мужей разместиться могли бы удобно,

      [485] Скрывшись от зимних ветров, как бы сильно они ни шумели.

      В радость