Последний завет. Боэт Кипринский

спор перед широкой сопереживающей аудиторией.

      Надо ли теперь подчёркивать, как необходимо лояльное отношение к цензуре – «по справедливости»? Так ли она страшна, и надо ли её бояться? Ведь место ей не где-то в зауженном частном обиходе, а повсюду, куда проникает интерес человека. Она – составляющая нас, общества.¹¹³

      Этого не могут не учитывать и СМИ. Их ориентирование на запрет цензуры, предусмотренный законом, конечно, является обязательным, но при этом следовало бы помнить, что в законе закреплено сдерживание главным образом такого запретительства, где интерес выдвигается по преимуществу в чиновничьем истолковании, вследствие чего ополитизированное в нём почти всегда идёт рядом с корыстным.

      Как и свободам, запрещениям никогда не может быть ни определённого числа, ни точной меры. И подобно свободам их «производимость» или – необходимость выражается через их достаточное, чёткое осознание. Осознание не только всегда всецело общественное, но часто и «выделенное» из общественного, «относительное» – корпоративное или даже частное. – Как уже было показано, и СМИ не прочь иногда активно поучаствовать в процессе их неостановимого и нескончаемого массового «производства»…

      Глава десятая. «Массовая информация» как форма товара

      Стабильность, как бы она ни была продолжительна и значима, когда-то обязательно бывает «развалена». Это – судьба всякой формы. Каким бы ни было содержание вещей или понятий, распознать его удаётся только в том случае, когда оно в чём-то «воплощено», имеет «признаки». Они и «образуют» форму, где их стабилизация проявляется в наибольшей степени, но никогда не становится абсолютной. Соответственно и форма всегда относительна, «коротка». На практике этим положением нельзя пренебрегать из-за обманчивых «обещаний», скрываемых за формой.

      Что такое массовая информация в законе о СМИ?

      Хотя нам уже многое теперь о ней известно, однако действительно ли она – главный для него предмет? Выше предлагалось рассматривать её именно в таком качестве – как форму, согласно ст.2 закона о СМИ содержащую («вмещающую») материалы и сообщения. Но законом установлены обозначения основных понятий не для действий с массовой информацией, а для наполняемых ею средств. И формой («cосудами») теперь избираются газеты, теле– и радиопрограммы и проч. Возражать этому вроде как неуместно. Всё-таки запись дана в законе.

      И тем не менее – из-за чего формальное сделано по отношению к массовой информации устранённым, отброшено? Ведь это же не только «чистая» информация или предмет «вообще»; в нём налицо масса признаков, отличий, конкретики, на что указывают и само сочетание двух слов, употребляемое как реальная «вещественность», и его трактовка в законе. Конкретное «образовало» форму, и она должна быть если и не «прилажена» к закону, то, по крайней мере, основательно раскрыта. – Что могло мешать этому?

      Снова обратимся

113

Что дело обстоит именно таким образом, говорит и следующий факт: до принятия основного закона в России новейшего периода не существовало и конституционной нормы о всеобщем запрете цензуры (ещё в восьмидесятые годы в СССР имела место её отмена [в её коммунистическом, «старом» виде], а – не запрещение); «будто бы» обходились установкой из теперешнего закона о СМИ, но и то – не после его ввода в действие, а уже с августа 1991-го года, значит, ещё при действовавшем тогда советском законе «О печати и других средствах массовой информации», – то есть, выходило, что в стране цензурой можно было в тот период совершенно «в законе» «пользоваться» («разрешено всё, что не запрещено»!) в общей сложности более двух лет.

Но то ведь какие были бурлящие годы!

Cоздавалось впечатление, что за шумными разговорами о свободе слова и гласности было тогда вроде как «не до того». И что ещё удивительнее, – какого-либо особенного вреда ни государство, ни общество при этом не испытали, и по такому серьёзному поводу нигде не возникало даже сколько-нибудь ощутимой тревожности.

По крайней мере больше и возбуждённее рассуждали в то время не о цензуре и о таящихся в ней угрозах, а о другом, что было связано только с необходимостью иметь независимые статусы для СМИ.