Жизнь и смерть в ее руках. Лариса Соболева

не знаешь? – фыркнул Бомбей. – Тут только на пистолеты.

      – Деньги будут, – пообещал Князев и вдруг снял часы. – Возьми. Они стоят семнадцать штук зеленых.

      – Сколько?! – в унисон спросили Бомбей и Чемергес, едва не упав замертво.

      – Продать сможешь? Ну, хотя бы за десятку?

      – Не, – отвел его руку Бомбей. – Меня с часиками этими упакуют. Да и кто их купит? Семнадцать штук… на одной руке! Хе-хе!

      – Тогда пообещай оружейникам, что за все расплатимся.

      – Там в долг не дают, только за наличку.

      – Ну, пусть приготовят, – надевая часы, сказал Князев. – Как появятся деньги, отдадим. Все, мне пора.

      Он переоделся в костюм, надел галстук, потом подозвал Тетриса и протянул ноутбук:

      – Держи. Вспомни на досуге.

      – Мне нечего вспоминать, – не взял тот. – На даче у одних сторожем служу, ремонтировал там комп не раз, они разрешают им пользоваться, когда их не бывает.

      – Тем более. У меня есть кое-какие идеи, без тебя не обойдусь. Только не знаю, на сколько часов его хватит, здесь же негде подзарядить.

      Тетрис осторожно взял компьютер, а когда Князев сел в машину, Малика открыла вторую дверцу:

      – Мы с Бомбеем тоже едем.

      Бомбей развалился на заднем сиденье с барским видом:

      – Сам Князев меня повезет. В чем дело, шеф? Трогай!

      Ухмыльнувшись, Князев рванул с «виллы» Чемергеса. Когда въехали в город, Малика попросила его остановиться.

      – А как назад доберешься? – поинтересовался Князев, притормозив.

      – На автобусе до окраины, моя «Ока» сломана, дядя Костя обещает ее починить. А там пешком дойду, привычное дело.

      – Время надо экономить. Мобильник есть? Напиши номер, в моей трубке батарея давно села, не заряжал, чтобы на звонки не отвечать. – Он поехал дальше. – Приедем к заводу, заберешь машину. Я позвоню, когда подъехать за мной. Да, вот еще… – Ведя авто одной рукой, Князев протянул купюры Малике. – Бери, открой в банке счет на свое имя. У остальных, я так понял, мобильников нет?

      – Нет, конечно.

      Подъехали к проходной, а за оградой… тьма народу. Князев с минуту не выходил из машины, смотрел туда, куда ему предстояло зайти. Но наконец вобрал в себя воздух, резко выдохнул, как перед прыжком в пропасть, и вышел.

      Маля и Бомбей глядели, как он идет к воротам, неизвестно откуда на него напали журналисты. Князев, делая отрицательные жесты руками, прошел на территорию завода. Толпа ринулась к нему, окружила.

      – Тяжело ему, – посочувствовал Бомбей.

      – Нам тоже, – отъезжая, сказала она.

      Картина, виденная много раз по телевизору, в кино и в репортажах, предстала глазам Князева. Обширный двор не вмещал всех, люди сбились в кучу, плотно прижавшись друг к другу, многие забрались куда только можно, чтобы лучше видеть. Они с напряженными лицами, с отчаянием и решимостью в глазах ждали от Князева такой же решимости. Перемены – всегда плохое время – это знали все, за переменами грядут увольнения, неуверенность и