Пути Промысла Божия. епископ Варнава (Беляев)

а духовного у нее нет, а почитать очень хочется, тем более, что как интеллигентный человек она привыкла питать ум словесными произведениями.

      Написано, конечно, здесь все кратко и неполно.

11 мая 1921 года

      Сегодня опять пришла Мария. За это время ничего особенного не было. Только иногда случались приступы сильного уныния и тоски. Когда приходит в церковь, как бы теряется вера, мысли уходят, и она спустя долгое время как бы пробуждается от сна, с удивлением озирается по сторонам и говорит себе: «Где я? Как бы мне не упасть?».

      Одно интересное явление наблюдается: когда подходит прикладываться к чудотворной иконе Божией Матери Оранской, то, прикладываясь к ножке Спасителя, ощущает холод от нее, а когда прикладывается к ручке Богоматери, то чувствует, что она теплая, теплее, чем человеческое тело. И как будто какой пар из-под ризы идет. Думала, что это просто ей показалось. Но, ходя ежедневно по разным церквам и прикладываясь к святой иконе, ощущала постоянно одно и то же.

      Днем чувствует себя ничего (только когда кропят ее святой водой или дают ей пить ее и тому подобное, возмущается и негодует), но с наступлением темноты и ночи духовное чувство замирает, молиться не может и делается очень нудно. Несколько раз хотела отравиться (как раньше удавиться). Нашла пузырек опия в тумбочке среди лекарств. Вытащила, поставила перед собой, и очень ее тянуло к нему. Крест, который я ей дал, часто спадал сам собой с шеи, и утром она находила его под кроватью. Наконец родные пришили его крепко. Все же было терпимо. Но вот в ночь с воскресенья (4 мая) на понедельник опять пришли демоны.

      «Так как мама моя, – передает Мария, – всегда крестит меня на ночь, и комнату, и дверь самую, то они ее никак не могли отворить. Но я вижу, что дверь прямо трещит под их напором, и слышу, что за дверью писк, визг, крики, стук, грохот… Их, кажется, под тысячу, надо предположить… Во всех углах тоже скребутся… Я сразу испытала такой страх, что все мысли исчезли из головы, молиться не могу, Бога призвать на помощь не могу, перекреститься тоже… Вдруг слышу с террасы голос:

      – А ты иди сюда и бросься вниз (мы живем на третьем этаже). Все разом прекратится.

      Я другой дверью вбежала в комнату матери. Говорю, что я к себе в комнату не пойду, если она со мной не побудет, что и вовсе не останусь. И готова, действительно, была от страха кончить все одним разом. И вот вижу, что бесы и сюда к нам перешли. В комнату не входят, а перебегают за окнами. Вижу их глаза огненные, горящие, как у кошек… Крест на мне ваш запылал. Вообще, когда демоны приближаются, он жжет меня, и они мне все время говорят:

      – Брось, брось его.

      Про него и говорить нечего, даже цепочка обжигает шею. Мне под нее положили кофточку и сорочку, но и через них я ощущала жар…»

      Теперь она пришла опять за советом. Прийти ко мне ей очень и очень хотелось. Но, пройдя четверть расстояния, она уже разохотилась, а чем дальше, тем хуже. Когда подошла к святым воротам монастыря, уже совсем под влиянием бесовских голосов хотела вернуться. Пришла уже под влиянием другого внутреннего