Месть и прощение (сборник). Эрик-Эмманюэль Шмитт

Моисетта глянула на себя в зеркало: она тоже изменилась. Лицо поплыло, в уголках рта залегли горькие складки, хмурые брови сдвинулись, потухший взгляд больше не излучал свет. Потрогав шею, грудь, бедра, она обнаружила, что кожа истончилась, тело стало костлявым, иссохшим, будто его снедала внутренняя ярость.

      Осознав катастрофу, она сразу вошла в новую роль – роль жертвы. Целую неделю Моисетта собирала доказательства, что Ксавье наставляет ей рога, подчищая те факты, что указывали на ее собственные проделки. Она наняла частного детектива и затем через месяц, вооружившись собранным досье, со слезами на глазах внезапно нагрянула к родителям, чтобы сообщить о постигшем ее несчастье и обмане.

      Барбарены реагировали в соответствии с ее ожиданиями: они хором поддержали ее, когда прозвучало слово «развод».

      На следующий день она заявила Ксавье, что ей все известно. Поначалу она держалась не слишком уверенно, гадая, не прознал ли он о ее изменах, потом, почувствовав, что горизонт чист и он ни о чем понятия не имеет, потребовала развода.

      «Это тебе дорого обойдется, голубчик!»

      Адвокаты ухватились за собранное детективом досье, и бракоразводный процесс обернулся коммерческой войной.

      В ходе переговоров Лили сказала родителям, что хотела бы связаться с сестрой. Моисетта, вновь державшая себя царицей мира, вокруг которой крутится все, снизошла до нее, и состоялся телефонный разговор.

      – Я так сочувствую тебе, – сказала Лили, – и так разочарована поведением Ксавье.

      – Он всего лишь мужчина, что с него возьмешь.

      – Ну, не стоит всех мужчин стричь под одну гребенку.

      – За них решает не мозг, а член.

      – Бедная моя Моисетта, как это оскорбительно для тебя, ведь ты так его любила.

      Моисетта подавила смешок: и откуда у Лили взялась эта бредовая мысль? Ах да, она судит по себе: раз она до сих пор любит Поля, то считает, что и сестра влюблена в Ксавье. Сестра решительно ничего не понимает, она просто проецирует на Моисетту свою ситуацию.

      – Верь в себя, – помолчав, сказала Лили. – Ты нравишься мужчинам, чаруешь их. Пусть муж оставил тебя, у других-то глаза на месте!

      «А то как же!» – подумала Моисетта, которую немало забавляла эта беседа.

      – Теперь я хотела бы задать один щекотливый вопрос.

      – Да?

      – Ты простишь его?

      Моисетта ощутила пустоту внутри. Она даже не думала об этом. Повисло молчание. Потом раздался пронизанный тревогой голос Лили:

      – Алло? Алло?

      Моисетта выдержала паузу.

      – Хм?

      – А… Ты слышишь меня?

      – Я тебя слышу.

      – Моисетта, ты могла бы простить его… его провинность. Если это больше не повторится…

      – Он предал меня.

      – Да, но…

      – Он лгал мне…

      – Да, но…

      – Вспомни, ведь мы с тобой, стоя рядом в церкви, поклялись хранить верность!

      – Но, Моисетта, человеку свойственно