Голос. Повесть. Геннадий Владимирович Тарасов

стесняться? Спать со мной не стыдишься, а тут – скажите, пожалуйста!

      – С тобой я сплю с закрытыми глазами, – прошептала она, чувствуя, как от смущения деревенеют и уходят куда-то на сторону губы.

      – Так закрой глаза и пой! – не сдавался он.

      – Ты сегодня грубый, – все еще шептала она.

      – Это не шутки, – стоял на своем он. – Пой!

      Фил снова тронул струны. Лордиз закрыла глаза и, повинуясь ходу мелодии, запела. В полный голос, как могла.

      Когда она закончила и открыла глаза, встретила удивленный и одновременно довольный взгляд Фила.

      – Вот так, – сказал он, – оказывается – можешь. – Ты где-то училась музыке?

      – В музыкальной школе, игре на скрипке…

      – А вокалу?

      – Никогда.

      – Что же ты делала на улице?

      – Тебя искала!

      – Молодец, молодец… Значит так, детка, я только что нашел тебе работу. Ты довольна?

      Довольна ли она? Да, черт возьми!

      – У меня есть выбор? – по привычке спросила она.

      – Нет, детка, – по привычке ответил он. – Только не в этот раз.

      До этого момента Лордиз мало интересовалась, чем собственно Фил зарабатывает на жизнь себе и, чего уж тут, ей. Как раз выяснилось, что, очевидно – помимо прочего, неназванного – он занимался еще продюсированием музыкальной группы.

      Это была рок-группа, пытавшаяся играть готический рок. Дела у группы шли ни шатко, ни валко, никак, в общем, не шли. И музыканты были хорошие, классные были музыканты, но вот чего-то не хватало, и кроме не слишком частых выступлений во второсортных клубах Филу с ними пока не удавалось добиться ничего. Не шел народ на них, хоть сам выходи и пой. Видимо, не было в группе той изюминки, которая выделила бы ее из тысяч подобных. И как ни ломал голову Фил, ничего придумать не мог, и уже был он близок к тому, чтобы распустить группу и закрыть проект… Как тут на его счастье и удачу Лордиз спела ему свою песенку.

      Вот что значит вовремя сделать женщине хороший подарок!

      Той изюминкой, которую искал Фил для своей группы, оказалась Лордиз. Не только ее пение – сама она.

      Суровые парни в кожаных прикидах поначалу отнеслись к барышне с розовым бантом в волосах, каковой на тот момент была Лордиз, мягко говоря – настороженно. Но когда по просьбе Фила, задавив смущение в зародыше, Лордиз спела, суровые парни заулыбались, и общая настороженность сменилась без преувеличения всеобщей любовью. С суровыми парнями всегда так – или – или. Но с платьицем пришлось распрощаться, и с розовым бантом тоже. Появились кожаные штаны и желетка, руки и другие части тела украсили татуировки и, в конце концов, голова оказалась выбрита, а густые волосы на ней сохранились лишь в резервации толстой косы на затылке. Но все это случилось не сразу, а происходило постепенно, эволюционно, в соответствии с тем, как менялась и сама Лордиз. А она, бесспорно, изменилась, и из неуверенной, трепещущей