Разбивая волны. Кэрри Лонсдейл

Я осторожно взяла у него нефритовую искорку и поднесла к солнцу. – Он… он прекрасен! – пробормотала я.

      Порыв ветра взметнул мои волосы, бросив их в лицо. Несколько прядей прилипли к губам, и Оуэн осторожно отвел их в сторону.

      – Ты тоже, – проговорил он, и его глаза вдруг расширились, словно собственные слова удивили его самого, но уже в следующую секунду его лицо приобрело выражение непреклонной решимости и еще чего-то такого, что я никак не могла определить. Робея, я взглянула на него. Оуэн положил ладонь на мой затылок и привлек к себе. В одно мгновение его лицо оказалось так близко, что знакомые черты расплылись, и я несколько раз моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд на его лице. А еще через секунду его губы прижались к моим губам…

      Мне тогда было четырнадцать, ему – шестнадцать, и это был наш первый поцелуй, неожиданный и прекрасный, как найденное им «морское стекло».

      Оуэн отстранился первым. Его лицо снова возникло в нескольких дюймах от моего, большой палец легко скользнул по подбородку.

      – Привет!..

      – Привет, – ответила я и застенчиво улыбнулась.

      – Надеюсь, ты не против, что я… что я тебя поцеловал? – заговорил он с какой-то нервной поспешностью. – Я… я просто очень долго этого ждал, и вот…

      При этих словах я почувствовала во всем теле небывалую легкость. Казалось, еще немного, и я просто взлечу.

      – Ты… ждал? – переспросила я. – Правда?

      Несколько раз энергично кивнув, Оуэн прикусил нижнюю губу, посмотрел на меня пристально… и поцеловал снова.

      Что-то тускло сверкнуло у меня под ногами, и я рывком вернулась в настоящее. Наклонившись, я отгребла в сторону несколько мелких камней и увидела застрявший в песке молочно-белый осколок. Стекло такого цвета попадалось довольно часто, но его форма, – а этот камень был изогнут в точности как зеленый полумесяц, который я много лет носила на груди, – была очень редкой. Сжимая находку в кулаке, я представила, как она будет выглядеть в серебряной оправе на фоне черной ткани. Похоже, решила я, из этого кусочка стекла можно будет изготовить очень эффектное украшение.

      Пряча камешек поглубже в карман джинсов, я заметила, что в песке неподалеку блестит что-то еще. Опустившись на колени, я поползла вперед и успела схватить еще один камешек, прежде чем взбаламученная вода утащит его обратно на глубину. И сразу же, не дальше чем в двух футах, сверкнул еще один кусочек стекла. Он был светло-голубым, как морская пена, и имел форму капли.

      «Слезы русалок»…

      Когда-то бабушка Мэри рассказывала мне легенды о морских девах, которые усмиряли штормы, чтобы их возлюбленные моряки могли безопасно добраться до берега, и горько оплакивали тех, кто навсегда сгинул в далеких морях. Упав в воду, слезы морских дев обращались в стекло. До сих пор волны выносят на берег «слезы русалок» – драгоценные свидетельства неумирающей любви.

      Одно из таких свидетельств я носила на груди в виде кулона. Другое было у Кэсси…

      Кэсси!!!

      Что,