Сестра Керри. Теодор Драйзер

был помоложе и еще не достиг успеха в делах. Однако теперь, на семнадцатом году жизни, в характере Джессики появилась некоторая замкнутость и независимость. Ни то ни другое не способствовало излияниям родительской нежности. Она посещала среднюю школу, и ее взгляды на жизнь были бы под стать истинной патрицианке. Джессика любила красивые наряды и не переставала требовать все новых и новых. Она мечтала о любви и собственном роскошном доме. В школе она познакомилась с дочерьми очень богатых людей, владельцев или совладельцев крупных предприятий, а эти девушки держали себя так, как того требовала их среда. Джессика интересовалась только такими подругами.

      Джордж, которому шел двадцатый год, уже занимал хорошее место в крупном агентстве по продаже недвижимости. Он ничего не платил за свое содержание, так как считалось, что он копит деньги, чтобы со временем приобрести землю. Это был способный и тщеславный молодой человек, которому любовь к наслаждениям пока еще не очень мешала выполнять свои служебные обязанности. Джордж приходил и уходил, когда и куда ему было угодно, и лишь изредка перекидывался несколькими словами с матерью или рассказывал какой-нибудь забавный случай отцу, но большею частью ограничивался общими фразами. Молодой человек никому не открывал своих желаний. Тем более что в доме никто особенно и не интересовался ими.

      Миссис Герствуд принадлежала к тем женщинам, которые всю жизнь стремятся блистать в обществе, и искренне огорчалась, если видела, что кто-то преуспевает в этом больше, чем она.

      Она смотрела на жизнь глазами того косного круга «избранных», куда она не была допущена, но мечтала когда-нибудь попасть. Впрочем, она уже начинала понимать, что для нее это недостижимо, но надеялась на лучшую долю для дочери. Возможно, что благодаря Джессике ей и самой удастся занять более видное положение в обществе, размышляла она. Успех ее сына, пожалуй, когда-нибудь даст ей право гордо называть себя примерной матерью. Ее муж тоже более или менее преуспевал в делах, и она рассчитывала, что мелкие аферы Герствуда с недвижимостью принесут хорошие плоды. Пока его доход был недурен, хоть и скромен, а место управляющего баром «Фицджеральд и Мой» было надежное. Оба владельца бара находились с ним в хороших и совсем неофициальных отношениях.

      Легко себе представить, что за атмосферу могли создать в доме члены подобной семьи. Она складывалась из тысячи мелких разговоров одного и того же уровня.

      – Я еду завтра в Фокс-Лейк, – сообщил Джордж-младший за обедом в пятницу вечером.

      – А что там такое? – спросила миссис Герствуд.

      – Эдди Фаруэй купил новую паровую яхту и приглашает посмотреть, какова она на ходу.

      – Много она ему стоила?

      – О, свыше двух тысяч долларов. Говорит, яхта – первый сорт.

      – Видно, старик Фаруэй изрядно зарабатывает, – вставил Герствуд.

      – Ну еще бы! Джек говорит, они стали экспортировать сигары в Австралию. А на прошлой неделе отправили большую партию в Капштадт.

      –