Зивелеос. Книга вторая. Поляна Лысой горы. Евгений Николаевич Бузни

я тебе плету, чёрт знает что. Не обращай внимания. Это я для тех, кто подслушивает нас. Ты посиди здесь на табуреточке. Я сейчас приведу Николая. Он на балконе. Нас никто не должен слышать, а всюду могут быть прослушки. Разговор же у нас будет очень серьёзный.

      Через минуту вслед за Татьяной вошёл Николай в своём костюме, но уже без шляпы, очков и усов. Усевшись с подругой на край ванны, они хотели обсудить возможность вживления Тане микрочипов, но сначала Надежда Тимофеевна рассказала о своём, как она думала, аресте. Николай пояснил, что им это почти всё известно, и потому думают, что будет полезно обезопасить бабушку от действия властей, забрав её к себе. Он вкратце рассказал о своём посещении Абрамова Бора и телефонном звонке о захвате бабушки.

      – Погоди! Это что ж получается? Меня хотели взять в заложницы? – всплеснув руками, спросила Надежда Тимофеевна, услышав сказанное Николаем. – На кого ж они хотели меня обменивать?

      – На премьер-министра, – засмеялся Николай. – Нет, Надежда Тимофеевна. Шучу. Так могло получиться, но премьер не приехал. А от меня хотели, чтобы я отказался брать деньги у Абрамова Бора. Но я пообещал взять жён генералов, если вас не отпустят, и они испугались.

      – Как интересно! И деньги не дали?

      – А куда они денутся? Пришлось Абрамову Бору всё подписывать и расстаться с миллиардом.

      – Это так много они хотели за мою персону?

      – Не меньше, Надежда Тимофеевна. Вы стоите и большего. Поэтому мы хотим вас увезти подальше от этих государственных провокаторов. Они обязательно ещё что-то придумают.

      – Да, бабуля, соглашайся, – умоляюще сложив руки, попросила Таня.

      Но в ответ на это молодые люди получили весьма чёткий ответ, что у них своя жизнь, а у Надежды Тимофеевны своя и не менее напряжённая. Она напомнила, что у неё десятки студентов, десятки больных, которые ждут помощи и часто хирургического вмешательства. А властей она не боится, так как ничего предосудительного за ней нет, а тот факт, что внучка любит журналиста, к бабушке прямого отношения не имеет. Дети сегодня не спрашивают родителей, что и как им делать.

      – Но я тебя обязательно спрошу, можно ли мне выйти замуж, – ввернула Татьяна.

      – Спросишь и хорошо. А уж я тебе никогда не откажу, милая ты моя внученька.

      Бабушка и внучка обнялись, с трудом сдерживая слёзы. Только после этого Таня приступила к главной цели их появления дома.

      – Бабуль, – начала она мягким ласковым голосом. – У нас к тебе очень большая просьба.

      Надежда Тимофеевна насторожилась. Она хорошо знала свою внучку, и такой нежный подход всегда говорил о чём-то очень серьёзном, когда бабушке приходилось чем-то жертвовать, то своими лекциями, ради того, чтобы помчаться на концерт внучки, то ещё чем-то ради интересов своей любимицы.

      – Ты знаешь, что такое микрочипы?

      – Ещё бы мне не знать, если я лекции читаю об их современном использовании в нейрохирургии.

      – А тебе приходилось их вживлять кому-нибудь?

      – Приходилось,