Черная стезя. Михаил Александрович Каюрин

уступ в береговой полосе. Поверхность воды казалась недвижимой, на дне хранилась завораживающая тайна. Он постоял некоторое время, вглядываясь в тёмную водяную бездну, надеясь увидеть там сверкнувшее серебро рыбьей чешуи.

      «Вот здесь и поставлю» – решил Миролюбов. Не обнаружив присутствия рыбьей стаи, он почему-то был уверен, что сорога, окунь или даже язь в этом отстойнике всё-таки есть.

      Пока Александр плёл морду, Григорий по его распоряжению занимался поиском приманки. Заострённой под лопату палкой, он разрывал кротовые норы. Ему удалось добыть несколько кротов и наловить с десяток лягушек.

      Через пару часов плетёная ловушка из ивовых прутьев была готова. Миролюбов порубил кротов и лягушек на мелкие куски и поместил приманку в конусообразное нутро снасти. Вдвоём они отнесли морду к облюбованной заводи и, закрепив её на длинной ветке черёмухи, осторожно опустили на дно омута. Потом вернулись к костру, стали ждать улова.

      – Гриньша, а что ты будешь делать, когда вернёшься домой? –спросил Миролюбов, вглядываясь в извивающиеся языки пламени.

      – Во-первых, вначале надо по-умному сбыть золотишко, – после некоторого размышления ответил Григорий. – Чтобы не объегорили какие-нибудь черти. Потом уж буду думать, как распорядиться деньгами и чем заняться.

      – И всё-таки?

      Григорий на миг задумался, словно взвешивая в уме, стоит ли предавать огласке давнишнее желание, и сказал:

      – Мечта у меня есть, Сано, – голос его прозвучал как-то необычно тепло и трогательно. – Избу хочу поставить на берегу Байкала, добротную. А потом привести туда красивую жену. Хохлушку с длинной косой. Я видел такую деваху в Улан-Удэ! Чернобровая, грудастая, кровь с молоком! А как она пела, Сано! Голос звонкий, искристый. За душу берёт и кровь кипит от страсти!

      – Где ж ты такую красавицу найдёшь? – удивился Александр. – В Хохляндию, что ли, за ней поедешь?

      – А что? Денег у меня теперь на всё хватит! – хвастливо заявил Григорий. – И дом построю, и лодку куплю, и за хохлушкой съезжу, если в Забайкалье не отыщу.

      – А я вот даже ума не приложу, куда потрачу свои деньги, – как-то невесело сообщил Миролюбов. – Когда вербовался на прииск, думал, вернусь в деревню, накуплю подарков всем родственникам, а потом помотаюсь по стране, мир посмотрю. А сейчас даже не знаю, чего мне больше хочется: шумной городской жизни или таёжной тишины. Женатиком я уже побывал по дурости.

      – Ты был женат? – удивился Григорий.

      – Бы-ыл. Матушка моя постаралась, подыскала богатенькую невесту, – усмехнулся Александр. – Двадцатый год мне шёл в ту пору. Остались мы с матерью на мели после смерти отца. Большевики забрали у меня под расписку две лодки, но не вернули ни одной. Как жить дальше? Наша семья из поколения в поколение занималась сплавом руды, да леса. А без шитиков – что? Полный крах. Пытался подрабатывать вначале, бараки строил, но потом эта кормушка быстро закончилась. Бараков больше не требовалось. На шее мать, которая не приспособлена для работы,