Идентичность. Леонид Подольский

времени Василий успел защитить докторскую, благополучно пристроил дочку в МГИМО и стал все чаще выпивать – от извечной русской тоски.

      Уж он-то знал, что происходит. Догадывался, что система дышит на ладан. Что Афган – это конец. Они не зря там сидели по баням. Не только глушили коньяк и заедали икрой. Они знали, что экономика рушится. Были доклады в ЦК. В Госплане уже говорили и про экономику согласования, и про административный рынок; в брежневский застой пытались тихо менять шестеренки, но – система все хуже работала… все глуше… Америку шатало от гонки вооружений, а уж Советский Союз – на корячках… Холодная война – ведь тоже война. Устинов²¹¹ – это и был главный разрушитель. До конца требовал танки, все больше… Эти бронированные чудища и задушили Советский Союз… Сам Василий говорил. Но это уже потом, в перестройку, а тогда…

      В восьмидесятом Василий нашел выход. По старым связям устроился в МИД и уехал в Латинскую Америку. Подальше. О мировой революции уже не мечтали. Задача стояла проще. Имитировать. Подкармливать братьев по идее. Делать вид, что все идет как задумано. Что крепнет борьба с империализмом. Решать задачи бюрократической отчетности. Это он сам потом признавался на пенсии. Вот он и писал письма в Международный отдел ЦК. Письма подкалывали, деньги переводили друзьям – на борьбу; те платили откаты. Задолго до Горбачева с Ельциным все началось…

      Вернулись Василий со Светланой в самый разгар перестройки. Как раз кооперативное движение набирало ход. Василий сразу пристроился. Они тогда общались мало, больше Валечка со Светланой. Но знали, что пристроился к известному кооператору Рапопорту. Из редких евреев-комсомольцев. Как и Лучанский²¹², Рапопорт организовывал стройотряды, сидел, собирался за рубеж, однако в самый последний момент передумал – успел оценить открывшиеся перед ним невероятные возможности («поле чудес», как говорил он сам). Как и многие, Рапопорт стал вывозить на Запад удобрения и цветные металлы, купленные за копейки, но не только – те же самые устиновские танки, на которых погорел кооператив АНТ²¹³, ввозили же оргтехнику и компьютеры и устанавливали – наперегонки с Тарасовым²¹⁴, тот – в министерствах, а эти – в ЦК. «Властители полумира, сердцевина империи, а сами не могли закупить компьютеры», – удивился Леонид.

      Василий ничего не понимал в экономике. Ему платили за связи. В задачу Василия входило охотиться, ловить рыбу, сидеть по баням и ресторанам, разыскивать прежних друзей и знакомых, устанавливать связи на самом верху. Василий гордился, что в подручных у него ходили сразу два бывших гэбэшных генерала. А потом он по совместительству пристроился к партийным деньгам: стал подрабатывать в какой-то ассоциации, связанной с КРЕДО-банком²¹⁵, которая занималась обналичкой и ввозила в страну доллары…

      36

      Леониду Вишневецкому давно казалось, что прожил он не одну, а несколько жизней. Разных. И сам он в этих жизнях был разный.

      В первой – учился