Грани ненависти. Ульяна Трофимова

не сейчас. – Адалия встала со своего места и приблизилась к дочери. – Сегодня важный вечер и я не хочу, чтобы произошло еще что-нибудь, вроде… – снова окинула дочь взглядом. – Этого. Иди, приведи себя в порядок. И попробуй хотя бы сегодня вести себя, как и подобает истинной ванни и дочери сиртингина.

      Дайон крутанулась на пятках и направилась к своим покоям, понимая, что разговор еще не окончен и рассчитывать на отмену наказания не придется.

      ***

      Тяжелым взглядом Адалия проследила за дочерью, пока та не скрылась за дверью своих покоев. В такие моменты женщине казалось, что она делает слишком мало, а давит слишком сильно. Не такой Адалия хотела видеть своего ребенка. Дайон напоминала идеал дочери разве что красотой и умом, но никак не покладистостью и кротким нравом. Слишком шустрая, слишком непокорная.

      Адалия поняла, что перестала справляться с ней еще лет шест назад. Да и Варл все время подливал масла в огонь – всеми способами потакал ее ребячествам и желаниям. С одной стороны она понимала его, так как искренне считала, что сама виновата в таком положении дел. Годы показали, что после первых родов, вторым случиться не дано. Адалия никак не могла винить Варла за желание иметь сына и наследника, но порой его потакание и желание превратить Дайон в парня переходило все границы.

      Девочка становилась все менее управляемой, а ее наклонности – все более дерзкими. Типичные занятия для девушек раздражали ее. Ни пение, ни вышивка, ни другие из обязательных умений не давались ей так, как верховая езда или состязания на мечах. А уж где она бывала с отцом и чем занималась, когда отлучалась с виллы одним лишь богам известно.

      Сколько раз Адалия велела установить слежку за дочерью, чтобы выведать, куда она все время пропадает. Но та либо чувствовала ее, и стража возвращалась ни с чем, либо сам Варл хитро улыбаясь, уверял жену в безнадежности подобных затей. Как бы там ни было, воспитать прилежную истинную ванни из Дайон не получилось. И Адалии оставалось лишь пытаться сделать так, чтобы девочка вконец не разрушила свою репутацию и не прослыла пустой и взбалмошной девицей, не способной стать достойной заменой своему отцу. И вот тут то крылся как раз самый важный аспект…

      Ну, что за девчонка? – Женщина вздохнула и направилась по коридору, туда, где ее муж уже наверняка ждал ее во всем своем облачении.

      Адалия намеревалась поставить таки ту точку, которую давно уже нужно было поставить. Не смотря ни на что, она любила свою дочь. Всем своим большим материнским сердцем. Так, как можно любить свое единственное и самое драгоценное дитя. И тем страшнее казалось предстоящее. Адалия боялась этого, не хотела всем своим существом, но как ни крути, другого выхода не было. И этот вопрос касался не только благополучия дочери. К сожалению.

      – Снова? – Варл взял кубок с вином и, смеясь, повернулся к жене. Но взглянув во встревоженные синие глаза, погасил улыбку. Адалия сокрушенно вздохнула и опустилась на кресло с вызолоченными подлокотниками.

      – Думала,