Грани ненависти. Ульяна Трофимова

прекрасное, а теперь замызганное и рваное платье хорошо сливалось с зеленью. Знаками позвав охрану, попросила осмотреться.

      – В парке никого, по крайней мере, навскидку. Но то, что здесь побывала целая армия, сомневаться не приходится. Хорошо, что госпожа не видит этого. – Дайон высунулась из укрытия и, проследив за взглядом телохранителя, сдавленно вскрикнула.

      Начальник охраны зло оглядывал расколотые на куски статуи, разбитые чаши фонтанов и маленькие портики. Некогда ослепительно белые стены дома теперь трагически морщились трещинами и балками перекрытий. А уцелевшие кое-где окна раскрасились ареолами копоти и ошметками обгоревших занавесок.

      Под лопаткой заныло. Зажмурившись, Дайон прижалась к мрамору лбом. Сжала зубы. Твердая поверхность холодила кожу, заставляя мысли собираться в кучу. Впиваясь в парапет пальцами, заставляла себя дышать и не думать о том, что было бы, если бы они остались на вилле.

      – Госпожа, все вроде тихо. – Голос мужчины вернул к реальности. Не радостной и горькой, но реальности. И в ней были люди, которые зависили от того, что они смогут принести в бухту.

      – Если здесь нечем разжиться, пойдем вниз по холму. Может, соседям повезло больше. – Сама не верила в то, что говорила, но…

      – Куда собралась? – телохранитель отца положил свою лапищу на плечо, едва девушка попыталась подняться. – Здесь посиди, госпожа. Мы сами. Если что, одна отходи. Мы дорогу знаем.

      Глава 11

      Шестеро мужчин крадучись, будто воры и перебегая от укрытия к укрытию, продвигались к дому. Дайон с замирающим сердцем следила за ними и мысленно отмечала, как слаженно они действуют. Прячутся там, где спряталась бы сама.

      Явно никого в сожженном доме не было. Пожар давно отшумел, и оставаться восточным солдатам здесь после разгула попросту было не зачем. Но осторожность не помешает. Опрометчивые действия никогда не приводили к хорошему. Когда-то Раф долго и упорно выбивал из нее подобную дурь, и Дайон хорошо усвоила: лучше подумать десять раз, чем один раз сделать, не подумав.

      Усвоить то усвоила, но нрав и характер порой брали свое, и она не всегда поступала разумно. Но тогда ведь это были просто тренировки. А сейчас… Сейчас совсем другое: разодранная на куски и забрызганная кровавыми кляксами жизнь. Ее жизнь. Реальная. И пусть от нее осталось не так уж много, ошибок допускать нельзя.

      Воины давно миновали парадный вход и, обойдя дом по периметру слева, скрылись из виду. Явно решили зайти со стороны двора. Правильно: там хоз постройки и кухни. Если идти, то именно туда. Прислонилась спиной к парапету, обхватила руками колени и стала ждать.

      Взгляд скользнул по грязным лохмотьям – в них давно превратился подол когда-то нежно-зеленого платья. Ободранные ноги и ладони, грязные ногти, свалявшиеся волосы. Дайон горько усмехнулась: вот она красавица дочь сиртингина юго-восточного округа! Как нищенка пришла за куском хлеба и таится в собственном саду. Да, жизнь штука непростая, как оказалось. И петляет с такими виражами, что голова