Игры на интерес (сборник). Сергей Кузнечихин

две в ремонте.

      На автобусной остановке она без особой надежды машет «жигуленку». И тот останавливается. По дороге Настя сочиняет трогательную историю, просит, чтобы шофер не уезжал, обещает управиться за три минуты.

      А из растворенного окна рвется на улицу «удалой Хазбулат», и мужской голос заметно выделяется из женских. Принесла кого-то нелегкая.

      Людмила сидит в обнимку с дочерью, по другую руку – новоявленный жених, даже Зойка с парнем. Один Толян потерялся. Спелась родня. Помирились. Ну и слава богу, а вернее, черт с ними.

      У нее не набирается и шестисот рублей. Надо было не в сумочке бутылки на работу носить, а в бауле. Теперь уже дубленку хочется позарез. У сестры просить бесполезно, при людях она не даст. Можно перехватить у Светки. Или… Или продать той же Светке сережки, подаренные Николаем Николаевичем.

      Настя протягивает водителю пятерку. Мужчина качает головой, грубит, чтобы скрыть смущение.

      – В большом городе шоферы не стесняются брать деньги и у красивых женщин.

      – Мы, слава богу, в маленьком живем.

      – Тогда спасибо вам огромное.

      Дубленка словно специально на нее скроена! Светка с подругой пьют шампанское. Еще на пороге она предупредила Настю, что о дне рождения при посторонних вспоминать нежелательно. Махровый халат ее полнит, и вообще она сегодня совсем другая. Но смотрит весело. Значит, дубленка – нечто вроде благодарности за помощь. Сгодились и сережки. Сделку надо обмыть. Жалко, что Насте надо возвращаться на работу.

      Светка все понимает, она не настаивает, чтобы Настя засиживалась с ними. Другое дело – по бокалу шампанского на прощание, Светка очень обидится, если она откажется. По бокалу – и до свидания.

      А когда оно будет, это свидание, и будет ли оно… Светка не уточняет.

      В ресторане Настя еще раз примеряет дубленку.

      – Такое чудо. Ну прямо как украла, – воркует напарница.

      – Сестра с дочерью облезут от зависти.

      – И облезут, и полысеют.

      Одного Настя не может решить, при гостях показаться в обновке или дождаться, когда они уйдут.

      16

      Дожидаться не приходится. Дубленка остается упакованной в бумагу. Людмиле не до развлечений.

      – Ты во всем виновата.

      – Кто же, кроме меня, – соглашается Настя.

      – Она еще смеется.

      – Жених, что ли, от Верки сбежал, меня увидев?

      – От тебя не сбежишь. На тебя они как мухи на навоз.

      – Давай, давай, я сегодня добрая.

      – От тебя все началось. Жили спокойно, забот не знали. Свалилась на нашу голову.

      – Может, все-таки расскажешь?

      Настя видит, что сестра не столько обозлена, сколько перепугана. В доме подозрительно тихо и никаких следов недавнего пира: стол чистый, посуда составлена в шкаф, даже пол вымыт, обычно Людмила не спешила с уборкой, а тут расстаралась.

      – Верка-то где?

      – В постели, где же ей быть в это время. Виталий приходил.

      – Зачем?

      – Я откуда знаю. Раскричался, как в собственном доме. А ребята наши терпеть должны?! Он