Темна вода во облацех. Научно-фантастический роман. Александр Федорович Тебеньков

действительно, положение сложилось интересное.

      Надо признаться, хотя бы самому себе, что ранее Банник представлялся ему крайне односторонне. Выходит, чуть ли не шаржировано. Теперь же, при ближайшем общении, он постепенно начал вырисовываться, так сказать, более рельефно. Получается, все далеко не однозначно… Вроде матрешки. На первый взгляд – будто цельная фигура, расписная и понятная. А присмотришься – ан, нет, внутри-то еще одна, и уже другая, непохожая. И что дальше ожидать, не знаешь. Вдруг откроется третья, четвертая… И какая из них истинная, настоящая?..

      Ну и, по логике вещей, предыдущими чудесами день закончиться не должен. Наверняка у Банника припасен еще какой-нибудь сюрприз.

      – Да-а, Николай Осипович, удивить ты меня удивил, скрывать не стану, – медленно произнес Баринов. – И все же, и все же… Кидай уж все карты на стол.

      – Вот что… Предлагаю эксперимент. Сейчас ты проведешь сеанс – короткий, диагностический. Или ознакомительный – считай как хочешь. Ну, ты психотерапевт, ты знаешь. Легенький сеансик, в одно касание. Посмотришь сам, что у меня в мозгах. Годится?

      Баринов недоверчиво посмотрел на собеседника. Предложение не просто неожиданное, скорее, из разряда невероятных.

      – Очередная хохма или как?

      – Я шутить не умею и не люблю, хотя шутки понимаю. Так как?

      – Без ассистента, без подстраховки? А вдруг я попробую…

      Банник отстраненно махнул рукой.

      – Не болтай ерунды. Давай, валяй. Надо же когда-то начинать.

      Свою силу гипнотизера Баринов знал, без ложной скромности принимал место в негласной тройке по Средней Азии и Казахстану – по оценке коллег. Хотя практикой не занимался, разве что в исключительных случаях, по настоятельным просьбам. К гипнозу он прибегал только по необходимости как экспериментатор. Например, с той же Афанасьевой.

      Правда, случились в жизни периоды, когда приходилось проводить по нескольку сеансов подряд и ежедневно.

      Элементами гипноза он, как все старшекурсники, естественно, владел. Но по настоящему, поначалу смутно, потом все четче, смог осознать свои возможности только в одной из экспедиций «гребенки» по выявлению скрытых экстрасенсов – в Пензе или в Воронеже, сейчас Баринов уже и не помнил.

      Обычно трое-четверо сотрудников лаборатории ехали в намеченный город, с недельку штудировали истории болезней в местной «дурке», если она была, а также в психоневрологическом диспансере, отбирая потенциальных «клиентов».

      Откровенные психи и маразматики не годились. У кого нервишки разгулялись, кто розовых слонов и зеленых чертей периодически наблюдал – тоже отсеивали. Гребенкой вычесывали других – «странных». Если человек утверждал, что строит вечный двигатель второго рода, или сделал на коммунальной кухне выдающееся открытие оборонного значения, или в соседях у него маньяк, который каждую ночь из своей квартиры облучает его «лучами