Темна вода во облацех. Научно-фантастический роман. Александр Федорович Тебеньков

импортное: несколько французских электронных микроскопов, два японских магнитно-резонаторных томографа, шведские ультразвуковые и инфракрасные сканирующие комплексы, мыслимые и немыслимые анализаторы всего и вся… А уж операционная словно целиком перенесена из Мюнхена или Франкфурта-на-Майне, химико-биологическая лаборатория – из Глазго, гистологическая – из Цюриха…

      К аппаратуре трех электронно-биофизических лабораторий он особо не присматривался, там своя специфика, ему недоступная, а подразделения, которое бы занималось исследованиями в области нейрофизиологии, как он понял еще раньше, в НИИ просто не существовало.

      Зависти не испытывал, хотя, как понял, всю жизнь ему приходилось работать на аппаратуре вчерашнего дня. Так только, присутствовало небольшое удивление и некоторая досада пополам с легким недоумением… Н-да-а, прав Банник, современной наукой трудно заниматься по настоящему в Киргизии, Армении, Саратове, Пензе и Хабаровске…

      День выдался не столько тяжелым, сколько утомительным.

      Чтобы все увиденное и услышанное не слилось в сплошную и неразделимую круговерть, Баринов старался не торопиться. После очередного подразделения он выводил Долгополова наружу, усаживал на лавочку в тени, и заставлял вкратце повторить: а чем, собственно, занимается данная лаборатория, отдел, сектор?.. Сам курил, переспрашивал, задавал вопросы, проверяя себя, и с легким сожалением констатировал, что в чем-то приходилось его и поправлять. Ну да, завхоз есть завхоз, пусть и с медико-биологическим образованием.

      На такие перерывы иногда требовались две сигареты, ведь по комнатам и коридорам буквально на всех углах висели грозные таблички «No smoking!», и, похоже, это правило внутри помещений соблюдалось неукоснительно.

      …Они попрощались с заведующим сектором биомеханики, последнего, где намечал побывать в этот день Баринов, и вдруг в коридоре, прямо над головой, громко зазвучал прерывистый зуммер.

      – Семнадцать тридцать, конец рабочего дня, – пояснил Долгополов, заметив его недоумение. – Мы не приветствуем сверхурочную работу. В шесть часов отправляются автобусы, надо на них успеть. Есть, конечно, еще два дежурных – в восемь и десять часов, но это для технического персонала.

      – Вы тоже добираетесь автобусом, Валерий Иванович?

      – Нет, зачем же. У меня персональный автомобиль. А некоторые приезжают на своих машинах, бензин мы оплачиваем.

      Они вышли на крыльцо.

      На пустынных днем аллейках то тут, то там стали появляться люди. По одному, по двое, небольшими группками они неторопливо шли в одном направлении – в сторону административного здания, к автобусной стоянке.

      – Ну что ж, Павел Филиппович, разрешите откланяться, – Долгополов протянул ему руку. – Мне еще надо забежать к себе.

      – Да-да, разумеется, – спохватился Баринов. – До завтра, Валерий Иванович.

      Он прошел в небольшую беседку, почти целиком