Как потопить «Титаник». Нина Охард

немой вопросительный взгляд. – Пятнадцать процентов, при условии, что хирурги возьмутся оперировать, и он выдержит химиотерапию.

      «Господи, но почему Миша!? Почему не Игорь!?». Я сжимала зубы и делала над собой усилие, чтобы не зареветь. «Вдох, выдох, еще вдох, дыши глубже. Он справится, он не сдастся! Он сильный! Хотя бы ради сына».

      Дождавшись, когда Миша уйдет, я объявила Диме, Артему и Игорю приговор. Я видела панику в глазах Димы, недоверии в лице Артема и полное безразличие Игоря. Услышав заключение врачей, Игорь просто отстранился, сделал вид, что его вся эта суета не касается. Дима бегал по офису, выбивая финансовую помощь от компании, мы ездили, навещали Мишу в больницу. Все, кроме Игоря, конечно. У него были неотложные дела: нужно было возить семью в театр, ходить в магазин. Он не понимал и не поддерживал всю эту суматоху.

      – Ну, он и говно, – сказал муж.

      Я открыла рот, чисто инстинктивно пытаясь оправдать Игоря, но кроме глупого: «он не говно, просто ведет себя как говно», ничего не смогла придумать и вынужденно согласилась.

      Пока Миша сражается за свою жизнь, мы с Игорем собираемся в Марсель. У меня уже было несколько проектов, на которые меня пытались продать, но все начиналось и заканчивалось разговорами. Поэтому я ничего не жду. Французы тянут резину, что вполне согласуется с моими прогнозами и не предвещает ничего хорошего.

      Несмотря на то, что «ты едешь в Марсель» прозвучало значительно менее реально, чем «ты уволена», осталось очень много вопросов. Объяснения, даваемые французами, казались невнятными. Длинные и объемные файлы презентаций, которыми французы спамили почту, скорее путали, нежели что-то проясняли. Оставалось ждать командировку, чтобы разобраться на месте.

      На самом деле в том, что я еду с Игорем был один положительный момент. Муж, обычно ревнующий меня ко всем и всему, не считает в Игоря конкурентом. Он прекрасно понимает, что шансов затащить меня в постель у любого марсельского бомжа в разы больше чем у Игоря.

      Начало нашей поездки было предсказуемым. Мы договорились встретиться полдесятого у стойки регистрации, Игорь позвонил в девять, сказав, что он уже зарегистрировался и идет к посадочному выходу. Я не удивилась и не расстроилась. Всего-то проблема – будем сидеть порознь.

      У нас пересадка в Париже. Три часа мы должны провести вместе, найдя какие-то нейтральные темы для разговора. Устав от вынужденного длительного общения с Игорем я отправляюсь на безуспешные поиски бесплатного кофе. Я спокойно и равнодушно смотрю на разномастную толпу пассажиров, не интересуюсь витринами магазинов, не захожу в кафе. Я пытаюсь вернуться в прошлое, вспоминаю, когда была здесь последний раз, восстанавливая в памяти события и впечатления. Погуляв по длинным переходам, я натягиваю маску разочарования, делая вид, что

      расстроена тем, что вернулась ни с чем. Игорь ехидно язвит:

      – Халявного кофе в Европе не бывает.

      – Бывает! В Мюнхене есть. Мы зимой пили, –