Город под кожей. Джофф Николсон

вставленная в рамку карикатурная карта Манхэттена, выполненная в фальшивой трехмерной манере, с Кинг-Конгом, свисающим с Эмпайр-Стейт-Билдинг. Наступило утро. Женевьева, после того как Аким позаботился о ней, хорошо выспалась.

      Она проснулась, потому что в комнате был кто-то еще – женщина, которую Женевьева мельком видела в оранжерее, Лорел. Она держала в руках поднос с завтраком – то ли прислуга, то ли тюремщица, то ли будущая подружка. Утренний наряд Лорел не отличался от вечернего – все те же шпильки и платье-футляр с открытой спиной. Лорел опустила поднос и повернулась задом, представив на обозрение Женевьевы свою собственную татуировку. Та осмотрела и поднос с завтраком, и Лорел с одинаковым недоверием.

      – Что это значит?

      – Обыкновенный завтрак, – ответила Лорел. – Яичница с беконом. Не отрава. Хочешь, я первая попробую?

      Женевьева отрицательно покачала головой и принялась есть – медленно и основательно.

      – Я хотела сказать, что это все значит? Кто он такой? Чем занимается? Что это за место? Зачем меня сюда привезли?

      – Его зовут Вроблески. Бандит. Мы в его доме. Тебя, как и меня, привезли сюда из-за татуировок.

      Женевьева получила ответы на вопросы – но не объяснения.

      – Зачем? Он что, большой любитель тату?

      – Нет, на самом деле он коллекционирует карты. Выколотые карты ему, похоже, нравятся меньше. Они его тревожат. Почему – не знаю.

      – Нас всех что-нибудь тревожит.

      – Вроблески не любит, когда его беспокоит что-то неопределенное.

      Женевьева не торопясь прожевала.

      – Мне положено испугаться?

      – Мистер Вроблески умеет нагонять страх.

      – А с тобой что случилось? – спросила Женевьева, хотя уже примерно догадывалась.

      – Я – девочка по вызову, ясно? Высшего разряда. Приехала сама, без охраны. Я дорого сто́ю. Ничего не боюсь. Поступил вызов. Села за руль, поехала одна. Район не подозрительный, но адрес оказался фальшивым. Улица есть, а дома с таким номером нет. Пока соображала, кто накосячил, меня вытащили из машины, глаза закрыли повязкой, связали и притащили в подвал. Там все и случилось.

      – Знакомая история. Лица ты тоже не видела, я угадала?

      – Да. Сначала я хотела свести татуировки или сделать новые – поверх старых, но странное дело – оказалось, что с дурацкими наколками на теле я стала зарабатывать больше, чем без них.

      – Да-а? Почему?

      – По-моему, большинство мужиков – больные на всю голову и, соответственно, предпочитают больных на всю голову баб. Вот почему. – Лорел поежилась.

      – И ты оставила себе татуировки, чтобы с их помощью зарабатывать деньги?

      – Может быть, наколки заставляют меня помнить, кто я на самом деле.

      – Кому охота это помнить?

      – Затем поступил еще один звонок. Пригласили обслужить мистера Вроблески. Аким все устроил и привез меня сюда. В это время Вроблески, очевидно, еще не знал о татуировках. Ну, мы начали делать то и это, я полностью разделась, он поставил меня раком и начал драть. Тут он, конечно, должен был заметить наколки – прямо у него под носом – но, похоже, отвлекся или сразу