Неглинная. Прогулки по старой Москве. Алексей Митрофанов

ведь подлец Ермаков, что бинокли ворованные!

      Кстати, проживавший здесь историк Нил Попов подписывался псевдонимом «Челышевский».

      * * *

      В октябрьскую революцию 1917 года «Метрополь» подвергся артобстрелу. Не потому, что здание гостиницы ассоциировалось у восставших с ненавистной и желанной «дольче вита» – просто здесь засели юнкера. Руководитель обстрела вспоминал: «Снаряды, то и дело ударяясь о стены гостиницы, рвались с невероятным треском. Со стен на тротуар летели кирпичи, железо, стекло. Точно в какой-то гигантской ступе кто-то дробил сильно звенящий предмет. Особенное удовольствие вызывало у солдат попадание в окна».

      Однако здание пострадало не сильно, и сразу после революции здесь, в «Метрополе» (переименованном во Второй Дом Советов), разместились (временно, естественно) всяческие советские учреждения. В антураже дорогой гостиницы все это, конечно же, смотрелось более чем странно. Илья Шнейдер вспоминал: «Иногда часа в два ночи Чичерин стеснительно спрашивал кого-либо из секретарей:

      – Нельзя ли устроить что-нибудь позавтракать?

      Питался он наравне со всеми нами, в столовой Наркоминдела, под которую был отведен большой зал бывшего ресторана «Метрополь». В меню преобладала чечевица, которая иногда вдруг почему-то перемежалась с индейкой, тогда как и курица в Москве являлась в те времена экзотической птицей.

      Сам наркомат также помещался в гостинице «Метрополь», занимал все квартиры от первого и до самого верхнего этажа в той части здания, которая примыкает к белой стене Китай-города».

      В библиотеку Наркомата иногда звонил сам Ленин – требовал, чтобы ему в Кремль доставили свежую прессу – то французскую, а то еще какую. Несмотря на то, что было строгое распоряжение Чичерина не выдавать газеты на руки, а позволять читать их только лишь в читальне, для Владимира Ильича делалось исключение.

      Лев Никулин вспоминал: «В гостинице «Метрополь»… в первые месяцы после переезда советского правительства в Москву заседал Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов.

      Здесь же довольно долго находился Народный Комиссариат по иностранным делам. В то время только буржуазная Эстония и Афганистан имели дипломатические отношения с Советским государством. Отсюда нашу дипломатическую миссию отправляли в столицу Афганистана – Кабул. Двигались мы от Москвы до Ташкента две недели по железной дороге. Затем неделю до пограничной крепости Кушка. Затем тридцать один день через Хезарийские горы караваном в Кабул по горным тропам. Сейчас по вечерам над «Метрополем» зажигается неоновая реклама «Пользуйтесь услугами «Аэрофлота», и вы можете оказаться в Кабуле через двенадцать часов, а то и меньше.

      В комнатах, занимаемых Наркоминделом, никогда не гас свет, ночью можно было видеть Чичерина в вязаной фуфайке, его тревожили по самым незначительным вопросам, впрочем, в дипломатических делах он не признавал