Здесь живу только я. Александр Пелевин

крутился Мюнхгаузен.

      – Ты правильно сделал, – сказал Герман. – Меня от них воротит.

      Петр молчал. Герман пододвинул к нему стул и сел рядом.

      – Успокойся, – он положил ему руку на плечо.

      Петр недовольно дернулся. Герман убрал руку, встал и подошел к окну. Закурил.

      – Где они? – спросил вдруг Петр.

      – Они ушли. Ты прогнал их.

      – Да, помню.

      Он снова стал разглядывать стол. Через минуту спросил:

      – А где они?

      Герман обеспокоенно заглянул в его лицо: оно по-прежнему было красным, на лбу вздулись вены. Веко все еще дергалось.

      – Эй, что с тобой? – Герман вновь сел рядом с ним.

      – Где они?

      Взгляд Петра отчаянно забегал по комнате.

      – Где?

      Резкими движениями он похлопал себя по карманам, затем встал со стула и выглянул в окно.

      – Где?! – он сорвался на крик.

      Герман схватил его за плечи и попытался усадить обратно. Петр сел. Было слышно, как тяжело и часто он дышит.

      Петр содрогнулся от страха. Он почувствовал, как по позвоночнику ползет жирная белая многоножка. Еще одна тварь обвилась вокруг его горла и с силой сдавила. Стало трудно дышать. Взглянул на пальцы – они были белыми и шевелились. Он мигом вскочил со стула и вновь подошел к окну – на пол посыпались тысячи маленьких насекомых. Они хрустели под ногами. Петр зажмурился и увидел собственное улыбающееся лицо – без глаз, но с длинными усиками, растущими из затянутых кожей глазниц. Тогда он закрыл лицо руками и закричал.

      – Где?!

      – Да что с тобой?

      Петр открыл глаза и увидел серый потолок своей комнаты. Он лежал на кровати. Рядом на стуле сидел Герман.

      – Ну как ты? – спросил он.

      Петр приподнял голову и растерянно огляделся по сторонам. За окном было уже темно; накрапывал дождь. В ногах свернулся клубком Мюнхгаузен.

      – Как ты? – повторил Герман.

      – Что это было? – Петр услышал свой голос со стороны, он был слаб и хрипловат.

      – Ты ничего не помнишь?

      – Нет, – он снова уронил голову на подушку.

      Герман прищелкнул языком и тяжело вздохнул.

      – Ты стал кричать и упал на пол в судорогах. С пеной на губах.

      – Черт возьми… – зло прошипел Петр.

      – Несколько раз ты приходил в сознание и даже что-то говорил. Я вызвал скорую – они сказали, что это банальное алкогольное отравление. Но мне кажется, что тебе надо посетить врача. Это серьезные проблемы.

      – Я ничего не помню, ничего. Мне стало страшно, а потом… А потом я проснулся.

      – Прошло пять часов.

      Петр потрогал рукой лоб. Сильно болела голова.

      – Я хочу спать, – сказал он. – Я очень хочу спать. У меня болит голова.

      – Спи, – ответил Герман. – Не буду мешать.

      Петр отвернулся к стене и моментально заснул.

      ГЛАВА ВТОРАЯ

      Однажды тяжелым, кровавым летом, пропахшим потливым зноем, отряд красноармейца Петра окружили белые в одном небольшом селе.

      Долго