Сорок лет среди грабителей и убийц. Иван Путилин

одно, а то на! Кто же ты – Петров или Иванов?

      – Александр Петров, – отвечал он, – а назывался у них Ивановым Федькой для спокоя.

      – Кто же ты?

      – Крестьянин!

      – Покажи спину! – вдруг сказал Келчевский. – Разденьте его!

      С него сняли рубашку, и мы увидели спину, всю покрытую шрамами старых ударов.

      – По зеленой улице ходил, – сказал Келчевский. – Ну, брат, не запирайся, ты – беглый солдат, и звать тебя Федором Ивановым!

      Но тот отпирался. Два месяца прошло, пока мы собрали о нем все справки и установили его личность. Тогда он сознался и перечислил все свои преступления.

      Действительно, он оказался Федором Ивановым, бывшим рядовым Ковенского гарнизона. Там он проворовался и бежал. Его поймали и наказали шпицрутенами через пятьсот человек. После этого он опять проворовался и бежал вторично, и вторично был наказан. Его сослали в арестантские роты в Динабург. Оттуда он бежал в 1854 году. Зверь на свободе!

      Он объявился в Петербурге. Занимался кражами, а в следующем году познакомился в сторожке Славинского с Михаилом Пояненом и начал свои страшные разбои.

      Он один убил крестьянина Кокко и матроса Кулькова, вместе с Пояненом – чухонца на Ропшинской дороге, потом опять с Пояненом удушил Корванена, после этого сошелся с Калиной Еремеевым, Иваном Григорьевым и остальными и, приняв над ними командование, стал производить страшные грабежи и убийства, участвуя почти во всех лично.

      Он смеялся, рассказывая про свои «подвиги», а все свидетельствовавшие против него трепетали при одном упоминании его имени. И действительно, я не видал более страшного разбойника, разве что Михаил Поянен с его детскими глазами.

      Следом за ним выступает Калина Еремеев, двадцати двух лет. Бывший пехотный солдат, а теперь крестьянин, он производил впечатление добродушного парня, а между тем все удушения в Петербурге совершены были им вместе с Ивановым, да еще в Кронштадте он убил крестьянина Ковина и жену квартирмейстера Аксинью Капитонову.

      – Пустое дело, – добродушно объяснял он процесс убийства. – Накинешь это сзади петлю и потянешь. Коленом в спину упрешься. Он захрипит, руками разведет, и все тут!

      Эти двое были, по сравнению с прочими, самыми настоящими разбойниками.

      Остальные все участвовали понемножку. Так, Василий Васильев вместе с Калиной задушил только (!) двух человек. Григорий Иванов и Федор Андреев занимались только кражами и в крови рук не пачкали. Извозчик Адам Иванов знал в лицо «душителей», но не доносил на них из боязни. Женщины, будучи любовницами убийц, укрывали часто и их, и вещи, а Стефания, как выяснилось, была в некотором роде их вдохновительницей.

      Шайка была организована образцово. После убийства «душители» ехали прямо в дом де Роберти, и там дворник дома, Архип Эртелев, прятал и лошадь, и экипаж в сарае. Иногда у него стояло по три лошади.

      Сторожа Сверчинский и Славинский давали «душителям» приют, и у них в домиках делилась добыча, устраивались попойки и составлялись планы.

      Картины