И берег Вычегды родной (сборник). Евгений Шашурин

мог уловить. Но всё же решил вкратце объяснить технологию лечения:

      – Будем делать уколы, ставить капельницы, назначим физиопроцедуры.

      Николай, о чём-то размышляя про себя, пожал плечами, хмыкнул и сказал:

      – Я где-то читал, что сосуды человека, вотакаонавошь, очень схожи с сосудами свиней, и их применяют для оперативного лечения сосудистых заболеваний у людей.

      Теперь доктор смотрел на больного и не мог уразуметь, то ли он дурака валяет, то ли говорит на полном серьёзе. Лицо как будто серьёзное, но в глазах просматривались усмешка, ирония.

      Доктор окинул взглядом лежавших на кроватях больных, открыл историю болезни, полистал и, пристально глядя на пациента, ответил:

      – Николай Николаевич, вы не подопытный, а я не сантехник и не ветеринар, чтобы пользоваться ёршиком и органами животных для лечения, так что оставьте свои познания или шутки при себе.

      – Ну что вы, доктор! Я читал об этом и подумал, что, может, так быстрее: заменить сосуды, да и всё, – глубокомысленно ответил необычный пациент.

      Доктор ушёл. Потянулись нудные больничные будни. Николай освоился с больничным режимом, перезнакомился со всеми медсёстрами и санитарками, рассказывая им разные истории, анекдоты, и не забывал отпустить комплименты в адрес прекрасного пола в белых халатах.

      За период длительного пребывания в больнице у него выросли усы и густая чёрная борода, а потому доктор при очередном обходе посоветовал ему сбрить лишний волосяной покров на лице. Николай, человек исполнительный, тщательно выбрил лицо и подровнял причёску.

      В понедельник во время обхода доктор, зайдя в палату с медсестрой и увидав своего подопечного выбритым, одобрительно, во весь рот, заулыбался:

      – Ну, Николай Николаевич, совсем другой вид имеете. Смотрите, какой привлекательный стал! Не правда ли, Зинаида Ивановна? – и он посмотрел на сопровождавшую его медсестру.

      Николай прокашлялся в кулак и, глядя в глаза своему лекарю, заявил:

      – Товарищ доктор, вы и то заметили, вотакаонавошь, что я побрился, постригся, одеколоном освежился. И что? Я вот перед медсёстрами и анфас, и в профиль, и так к ним, и этак… – Он стал быстро жестикулировать и гримасничать. В голосе его слышались нотки издёвки и юмора. – А они что? Не смотрят на меня, вотакаонавошь! Придут со шприцем, и одно у них: «Снимай штаны, ложись», и смотрят на мой зад! Неужели он такой привлекательный? – Николай разочарованно махнул рукой.

      Послышался смех. Доктор и медсестра в упор смотрели друг на друга. Лицо врача стало краснеть, принимая цвет зрелого помидора, и, махнув рукой в сторону подопечного, врач выпалил:

      – Выписать его!

      Николай выписался из больницы.

      Весельчак, юморист, он и продолжает оставаться таким. И если язык, чаще всего, его союзник и соратник, то ноги всё больше и больше не хотят далеко водить своего хозяина, особенно в больницу.

      Память

      Пришла безвестность, а отнюдь не слава,

      ко всем