Знак ненависти. Дилогия. Олеся Зарксова

сильнее голоса настаивают на молчании, тем сильнее хочется рассказать правду. Но он помнит, как смеялись над ним жители деревни. Помнит, что говорили голоса. И боится. Потерять последнюю надежду всегда страшно.

      – Они угрожают тебе… смертью или болью? Зэен, смотри на меня.

      Мальчишка напугано вертит головой. Тогда Аллану приходится приподнять её, несильно обхватив холодными ладонями. Юноша лишь прикусывает губу и выглядит виновато, но снова очаровывается красными глазами.

      «Интересно, у людей такие же красивые глаза? А у меня?»

      На самом деле Зэен не знает, как выглядит. Тени предупреждали, чтобы он не смел смотреть на своё отражение. Он лишь видит свои рыжие волосы и всё.

      – Голоса ничего тебе не сделают. Ты можешь сопротивляться им. Ты сильный.

      – Они говорят… что я слабый… потому что не могу убить…

      Юноша говорит о противоречивости их слов раньше, чем успевает себя остановить и с ужасом смотрит в красные глаза. Руки настойчиво удерживают его лицо.

      – Так они заставляют тебя убивать? Это всё?

      На лице Аллана ничего не меняется. В голове пустота. Тихо выдохнув, Зэен позволяет слезам скатиться с глаз.

      – Они приказывают тебе убить меня?

      «Не молчи, глупец. Войди в доверие этого существа, оно заберёт тебя отсюда. С его помощью ты станешь сильным. Превзойдёшь бога и весь мир».

      – Они замолчали… – шепчет Зэен.

      История 6. Шиоре из рода Ан и Хаи

      Послушница Ордена переминается с ноги на ногу, не решаясь войти.

      Еда на подносе остыла, ухудшая положение, впрочем, она изначально была еле тёплой. Причина беспокойства в другом. За дверью девушку ждёт не кто иной, как один из двенадцати апостолов Прародителя. Он здесь, в Храме Спасения, построенного недалеко от Ордена Святой Колыбели, почти в самом сердце Благословлённого королевства Астэя – столице Ивиль.

      И девушка до сих пор не решила, как себя с ним вести. Она всего лишь послушница, которой приказали с оного дня приносить ему еду и не слишком заботиться, лишь бы мог спокойно существовать в зале на среднем этаже. Выйти из него магу запрещается, заходить к нему тоже. Всем, кроме неё.

      Мотнув головой, девушка понимает, что тянуть время бессмысленно. Либо на неё разозлится маг, либо присматривающий за храмом епископ. Перехватив поднос одной рукой, она открывает незапертую дверь и входит в зал – серый и длинный, затопленный светом и полумраком, холодом и тишиной. Трон из камня стоит спинкой к широкому невысокому провалу окна и отбрасывает тень до дверей. Время проходит, а ничего не происходит. Решив разобраться со всем по порядку, послушница медленно приближается к трону.

      – Прошу прощенья…

      Сжавшееся горло выдавливает из себя лишь шёпот. Из-за игры света и тени она не может рассмотреть сидящего. Видит лишь длинные серые одежды, свисающие с подлокотников и ложащиеся на пол.

      – Что-то нужно?

      Послушница отходит назад и гремит глиняными мисками, едва не уронив