Талисман для виновного. Елена Ворон

удрал с места преступления и помчал через лес. А там болотца с окошками; он мог провалиться. Да его и не искали толком: собаки не взяли след. А когда привезли какой-то особо точный анализатор, в доме уже куча народу перебывала – полиция, соседи. Прибор тоже ничем не помог.

      – Вы сказали, с нами жила бабушка. Что с ней?

      – Мама сошла с ума. Он ударил ее; не так уж сильно, она просто упала и потеряла сознание. Но когда очнулась… бредила два дня, а потом умерла. Не от раны: сердце остановилось. Не спасли. – Тетушка отерла со щеки слезу.

      Помолчав, я спросил:

      – Так почему же вы не оставили меня у себя?

      – Кристи был против. Я его тогда очень любила… и уступала во всем. Он был сильный, умный. Мечтал, чтоб мы поженились, хотел ребенка. Он мужик с головой и понимал, что если я возьму тебя, второго уже не рожу. А я все равно не родила ему никого. Не простила, что он заставил отдать тебя в интернат.

      – Тетя, сознаюсь: я гнусный тип и подслушивал под дверью. Кристи убежден, будто я непременно должен кого-то убить – вас или другую женщину. Он не считал, что в дом на озере явилась промелькнувшая звезда? Что Ленвар-старший всех порешил, а я пойду по его стопам и тоже стану крошить женщин в капусту?

      Марион хихикнула.

      – Кристи много чего считал. Мужчины – до того забавный народ! Самые многомудрые, сообразительные, догадливые – а как послушаешь, животик надорвешь. Такую порют чушь!

      – Это комплимент? Спасибо.

      Тетка закатилась смехом.

      – Ленни, я тобой горжусь. Ты – истинный Техада. Пойдем, познакомишься с гостями, – она поднялась с дивана.

      Мы вышли из дворца и по лестнице спустились на площадку по другую сторону холма. Здесь не журчали фонтаны, а молчаливо стояли белые статуи, похожие на превращенных в камень часовых. Пройдя по аллее меж цветущих кустов, мы с Марион оказались на краю ухоженного лужка.

      Над лужком звенел визг и истерический хохот, и трое человек ползали на карачках.

      Глава 2

      Тетушка всплеснула руками и помчалась, спеша принять участие в общем веселье. Поправив на плече Хрюнделя, я зашагал следом.

      На лужке были расставлены столики и стулья; один столик валялся опрокинутый. Несколько дам топтались вокруг, трое мужиков ползали, что-то вынюхивая в траве, и прямо на земле сидела девушка, которая раскачивалась, взвизгивала и заходилась хохотом. Марион подбежала к роскошной блондинке, невозмутимо восседавшей за столом.

      – Ирена! Что тут у вас?!

      – Юлька рассыпала колье, – отозвалась та. – Ведется поиск.

      Мы с Хрюнделем подошли. Поздоровавшись с белокурой Иреной, я осведомился:

      – Что за колье?

      – А вот. Остатки.

      На столе перед Иреной лежало порванное ожерелье из аквамарина. Оправленные в платину камни были разноцветные: что помельче – зеленовато-голубые, а крупные каплевидные подвески – глубокой небесной синевы. Я провел над камнями рукой. Холодные, игольчатые; на ладонь будто налетела снежная крупа, почти как от изумруда.

      – Много рассыпалось? – спросила тетушка.

      – Что