Этот странный мир. Сборник. Борис Евгеньевич Штейман

она.

      – Не знаю… – в замешательстве дую на ссадину, касаюсь губами нежной кожи…

      2. Не родной

      Валентин Ильич отчаянно сражается с Серегой, у того железная семерная, и он может оставить Ильича без виста. Мы отходим с Михалычем в сторону.

      – Он мне не родной, – шепчет Михалыч.

      – С чего ты взял? – отвечаю на всякий случай.

      Я не спрашиваю, о ком речь. Ясно, что он говорит про Женьку. Меня все это начинает раздражать. Мне не нравится, что Ильич как-то двусмысленно приобнял Женьку, мне кажется, что его воодушевление, с которым он перебирает карты, как-то с этим связано. Я недоволен, что понимаю Михалыча с полуслова. Ведь не стал бы он делиться своим бредом, скажем, с Серегой? Не стал!

      – У нас в роду ни у кого не было зеленых глаз и темных волос! Скажешь, он похож на меня?

      – Ну, знаешь… – пытаюсь уклониться от ответа.

      Михалыч напряженно буравит меня взглядом.

      – Не обязательно же должно быть сходство с тобой. Возможно, у Эллы был кто-нибудь в родне с такой мастью.

      – Чепуха! – решительно возражает он. – Никого! Это она мне отомстила! Не удивляйся! Это такая шлюха! Хотя не признается! Клянется и божится, что мой!

      Элла – шлюха?! Я чуть не подавился. Чопорная, манерная Элла, высокая, статная, с томными грустноватыми глазами… Неудивительно, с Михалычем загрустишь. Когда она робко улыбается, открывается небольшая щель между передними зубами, что ее несколько портит. Сейчас, пожалуй, она представляет интерес, скорей, как антикварная ценность. Я ей симпатизирую и сочувствую. Наверное, из-за того, что мне кажется, будто я ее понимаю. На самом деле это, по-видимому, не так… Когда я встречаю ее изредка в подъезде без свидетелей, она довольно старательно покачивает бедрами. В этом нет ничего удивительного. Желание нравиться – в природе женщин… У Михалыча есть еще два взрослых сына. Кажется, они уже давно живут самостоятельно и имеют свои семьи. Женька очень хорош собой. Сейчас ему, наверно, двенадцать. Недавно я встретил его у подъезда. Он подошел ко мне, поздоровался и спросил:

      – Вы иностранец?

      – Разумеется! Швед, – пошутил я в ответ. – Как ты определил?

      – Но перчаткам. Такие шикарные рыжие перчатки могут быть только у иностранных граждан.

      – Что ж… Ты прав, малыш! Твоя феноменальная наблюдательность делает тебе честь, – похвалил я его тогда.

      Женька всегда приветлив, вежливо здоровается. Не по годам рассудителен и задумчив. Когда есть свободная минута, при встрече всегда стараюсь с ним поговорить. Его высказывания зачастую бывают неожиданны и весьма глубоки.

      – Ты не представляешь, какие фокусы устраивает в этом плане природа-мать, – ухожу я от окончательного приговора и возвращаюсь к столу.

      Ильич отыграл все свои висты и довольно тасует карты.

      3. Элла, или скоро конец света

      – Выменяла картошку на сигареты, – неожиданно говорит Элла.

      В подъезде полумрак. Она держит в руках две огромные сумки, с трудом сохраняя горделивую осанку. Предлагаю помощь,