Расколотые небеса. Юлия Борисовна Шипилова

тому времени еще не вернулся, а нам комнаты отвели на третьем. Несложно сложить два и два, так ведь?

      – Это может быть простым совпадением, – упрямо возразила Виктория.

      – И пока все собирались на ужин, я видел, как служанка несла в ту сторону поднос с едой, – последовал ответ, положивший конец всем спорам.

      После окончания приготовлений, им пришлось еще некоторое время подождать, пока дом окончательно уснет. Разумеется, жизнь в таком особняке никогда по-настоящему не замирала, но небольшое ожидание стоило того, чтобы не подвергнуть себя риску столкнуться с кем-то из веселой компании Алекса. Заскучавшая Виктория попыталась развлечься болтовней с Реном, но тот пребывал не в духе, и скоро девушка оставила попытки разговорить нелюдима.

      Они выдвинулись, когда на часах пробило два ночи, и утомленные за долгий день тусовщики окончательно уснули. Коридор к тому времени погрузился в полную тишину, и только со стороны кухни еще доносились какие-то звуки. Виктория уже переоделась из провокационного наряда в обычную одежду, но Рен во благо плана остался в том, в чем провел день. Они расстались у лестницы, когда он свернул в коридор, а девушка спустилась на первый этаж и растворилась в темноте где-то по направлению к подсобным помещениям.

      Дойдя до конца коридора и отсчитав нужную дверь, Рен опустил на пол тяжелый рюкзак и выудил сверток, при ближайшем рассмотрении оказавшийся набором отмычек. Стараясь не шуметь, он приступил к работе. Взлом в отсутствие света не входил в число его величайших умений, но, готовясь к заданию, Рен потратил немало часов, тренируя полезный навык. И не зря: буквально через пять минут усилий замок издал тихий щелчок, и дверь беззвучно отворилась.

      Рен осторожно проскользнул в комнату. Несмотря на уверенный тон, взятый наедине с Викторией, он допускал, что мог ошибиться, определяя местоположение девушки, поэтому действовал очень осторожно. Комната, куда он попал, представляла собой прямоугольное просторное помещение с отделанными светлым материалом стенами и большими, до пола окнами. Немногочисленная мебель проступала из темноты изящными очертаниями, а звук шагов скрадывал пушистый ковер. У стены слева стояла широкая кровать, где под смятым одеялом явно виднелись очертания человеческого тела. Слишком хрупкого, чтобы принадлежать хозяину дома.

      Убрав отмычки, Рен вытащил из рюкзака предварительно обильно смоченную каким-то веществом тряпку. Та источала противный медицинский запах, знающему человеку выдающий снотворное действие. Рен приблизился к кровати и наклонился над беззащитной жертвой.

      Девушка не проснулась, когда он поднес тряпку к ее лицу. Нескольких вздохов оказалось достаточно, чтобы она погрузилась забытье куда более глубокое, чем полночная дрема. Длинные волосы разметались по подушке, а нежное лицо, освещенное лунным светом, казалось чистым и невинным, как у ребенка. Несколько мгновений Рен пристально всматривался в тонкие черты, а потом без промедления приступил к следующей части плана.

      ***

      Охране