Князь Пустоты. Книга третья. Тысячекратная Мысль. Р. Скотт Бэккер

свисавшим с седла его коня.

      Почему он?

      Какой же негодяй этот князь Атритау! Коварный негодяй. Даже сейчас.

      – Экзальт-генерал…

      Нахмурившись, Конфас обернулся к своему генералу:

      – В чем дело, Сомпас?

      – Как… – заикаясь, выговорил тот. Глаза его пылали от едва сдерживаемой ярости. – Как он смеет думать…

      – Условия ясны. Я сохраняю свободу, пока нахожусь в стенах Джокты. При мне остаются мой штаб и рабы, его обслуживающие. Я – наследник императорской мантии, Сомпас. Враждовать со мной – значит враждовать с империей. Пока они считают, что обезвредили меня, они будут играть по правилам.

      – Но…

      Конфас нахмурился. Мартем всегда был скор на расспросы, но Конфас никогда не опасался его. Возможно, Сомпас поумнее.

      – Ты считаешь, что мы унижены?

      – Но это же оскорбление, экзальт-генерал! Оскорбление!

      Всему виной скюльвенд, понял Конфас. Разоружение само по себе достаточно горько, но подчиняться скюльвенду?.. Он задумался на мгновение. Как ни странно, до сих пор он размышлял только о скрытом смысле событий, но не об унижении. Неужели последние месяцы лишили его чутья?

      – Ошибаешься, генерал. Воин-Пророк делает нам честь.

      – Честь? Но как…

      Сомпас запнулся, испуганный собственной горячностью. Он вечно забывал свое место, чтобы тут же опомниться. Конфаса это очень забавляло.

      – Конечно. Он возвращает мне самое дорогое.

      Этот дурень тупо пялился на командира.

      – Моих солдат, – пояснил Конфас. – Он вернул мне моих солдат. Он даже собрал их для меня в одном месте.

      – Но мы безоружны!

      Конфас оглянулся на длинную череду бродяг – так теперь выглядела его армия. Они казались тенями, одновременно темными и бледными, как легион призраков. Слишком бесплотные, чтобы кому-то угрожать или причинить вред.

      Прекрасно.

      Конфас последний раз посмотрел на своего генерала.

      – Продолжай дрожать, Сомпас. – Он повернулся к скюльвенду и насмешливо приветствовал его. – Твой страх, – тихонько договорил он в сторону, – добавляет правдоподобия всему происходящему.

      «Я о чем-то забываю».

      Терраса была широкой. Мраморные плиты пола потрескались тут и там, словно пережили мороз, которого не могло быть в Энатпанее. Даже в темноте трещины ясно просматривались, как реки на карте. Несомненно, прежние обитатели приказывали рабам прикрывать эти камни коврами, хотя бы когда принимали гостей. Никакой князь фаним не допустил бы такого изъяна. Ни один лорд айнрити.

      Только вождь утемотов.

      Найюр кивнул, потер глаза, потопал ногами, чтобы не уснуть. Он поморгал и посмотрел за балюстраду, на город и порт. Крыши громоздились друг на друга, взбирались на склоны, образуя огромную чашу вокруг пирсов и пристаней внутренней гавани. Беспорядочный ландшафт – скопление домов, пересеченное улицами, которые стекали к морю как реки.

      Джокта…