В злом сердце Бог не живет. Александр Александров

свою жизнь и в финале все заканчивается на редкость удачно. Выживший пес, счастливая семья, новая работа – в общем, все как в кино… Но самое удивительное, что сценарий для этого фильма я писал с реального человека. Сначала жизнь – потом кино. Так тоже бывает…

      Актеры выходят на съемочную площадку. Их двое… Один играет того самого пропойцу, второй – майора полиции, его родственника. Снимаем эпизод, где сердобольный полицейский пытается наставить героя на путь истинный. Майор невысок, подвижен, слегка полноват; на гладко выбритой голове, сползая на уши, неловко сидит форменная шапка-ушанка с кокардой. Герой напротив – рослый, подтянутый, широкоплечий; в руках у него тяжелый топор для колки дров. В валенках, телогрейке, коротко стриженный и не бритый – он напоминает заключенного. Зовут актера Сергей, ему под пятьдесят, хотя выглядит неплохо. Я помню его еще по старому советскому фильму о четырех разведчиках-десантниках, которые во время учений отважно действовали в тылу условного противника. Тогда он был совсем молодым.

      – Слушай, – Сергей подошел ко мне. – Я тут придумал такую вещь… Он же после драки, правильно? И этот, – он кивнул в сторону майора, – у него спрашивает: «Чего губа-то припухла?» Смотри, я вот сюда, под губу ватку положил – чтобы было похоже…

      Он приподнял верхнюю губу, показывая белый, намокший слюной катышек.

      – Ну, как, нормально?

      – Да, да, конечно… – я одобрительно улыбнулся. – Это ты хорошо придумал.

      Я всегда положительно относился к тому, что во время съемок актеры что-нибудь изобретали. Пусть… Вроде бы мелочь, но из таких мелочей, как из мозаики складывается общая картина. И чем больше будет таких придумок, тем интереснее получится результат.

      – Внимание! На исходную!.. Снимаем подъезд полицейского и выход его из машины.

      Актер в форме майора забрался в подошедший УАЗик, автомобиль фыркнул и задним ходом начал сдавать в гору.

      – Дальше, дальше!.. – я помахал им рукой. – Совсем, чтобы вас видно не было!

      Автомобиль исчез за бугром, оставив после себя на заснеженной деревенской дороге только промятую рыхлую колею. Я оглядел площадку перед домом. На истоптанном снегу валялись напиленные чурбаки и кучка свеженаколотых дров.

      – Сергей, давай в кадр!

      Актер подхватил с земли топор, встал напротив березового чурбака, приготовился.

      – Внимание! Камера!..

      – Стоп-стоп-стоп! – скороговоркой застрочил оператор. – Минуточку.

      – В чем дело?

      – Настроиться надо.

      «А раньше это сделать было нельзя?» – раздраженно подумал я, но промолчал.

      С оператором у меня довольно сложные отношения. С одной стороны – он прекрасный мастер, опытный, знающий, а с другой – слишком уж эгоцентричный, нервный, самолюбивый. Постоянно пытается показать свою значимость. Между нами все время идет борьба за лидерство. Может быть даже неосознанно, на уровне подсознания, каких-то инстинктов. Но это невозможно не замечать. Однажды дело до