Соло хором. Виктор Михайлович Брусницин

передернула плечами:

      – Юноша, мойте руки – они в чупа-чупсах.

      – Ладно, уговорила, женюсь. Только составим брачный контракт.

      Юля напыщенно изобразила лицом презрение, добавила тоном:

      – Вячеслав, пошли бы вы…

      Слава не стушевался:

      – Пока не уточнишь куда, не пойду.

      Юля моргнула, сквозь узкие веки стрельнули зрачки.

      – В туда.

      – Заманчивое предложение, – пропел наигранно Лямин. – Прямо теперь и приступать?

      Юля отвернулась.

      – Гражданин, не лезьте с вашими тестостеронами.

      Лямин завихлял телом.

      – Гормонам хочется гармонии, а от тебя феррамонами воняет.

      – Слушай, отвянь…

      Даша сидела за партой, подперев рукой подбородок и вяло крутя ручку – бесцельно уставилась перед собой. Юля, подойдя, с размаху плюхнулась рядом, накренилась.

      – Дашка, у меня идея. Мы твою последнюю песню профессионально запишем.

      Даша распрямилась.

      – Где? Ты в курсе, какие деньги нужны?

      – Ну, не совсем профессионально – демозапись сделаем. У меня парень знакомый есть, аранжировками занимается. Нужно, чтоб он послушал.

      – Что еще за парень?

      – Мишкин друг… – Юля помялась. – Только это, душка-Дашка, песню я буду петь, а?

      Даша недоуменно подняла плечи.

      – О чем ты, Юлишна – ради бога.

      Девочки вышли из подъезда, спускались с высокого крыльца. Юля застопорилась, подняла голову, рассматривая небо, поежилась. Снова, будто на велосипеде перебирая стройные ноги, павой поплыла вниз. Даша ждала на асфальте, уставилась куда-то равнодушно. Ухмыльнулась аккурат, когда сошла подруга. Юля полюбопытствовала:

      – Чего?

      – Уж года два надписи, ничего не делается.

      По другую сторону тротуара располагался высокий парапет и дальше посреди двора ухоженная, асфальтированная детская площадка, окаймленная безупречным травяным газоном и стройной чередой яблонь и лип. Орнаментные, с фантазией выложенные декоративным камнем боковины парапета смотрелись весьма симпатично. Гармоничный диссонанс вносила надпись, крупно начертанная прямо напротив подъезда – «Юля».

      Объект художества беззаботно вякнула:

      – А, Славка, поди, нарисовал. Делать нечего дурачку.

      – Слава славный парень, – наставляла Даша.

      – Да ну – ниочемный. С него кроме анализов… Да и то в жидком виде. О, Мишка!

      Навстречу мелким шагом быстро приближался Миша, брат Юли.

      – Привет, Дашка.

      Девица кивнула, глядя затаенно, исподлобья. Миша переместил взгляд на сестру.

      – На дело не иначе?

      – Ага, банк брать. Дай копейку, на кольт не хватает.

      Миша привычно полез в карман, подал сотню.

      – Рубль отдашь.

      – Дашка отдаст, она тебя хочет.

      Даша кулачком врезала Юле по плечу, пульнула:

      – Дура, Юлька!

      Миша отходил, от глаз побежали морщинки:

      – Тогда два.

      Комната