Соло хором. Виктор Михайлович Брусницин

У тебя же данные.

      Юля закатила глаза.

      – С какого перепуга!!.

      После заявления Юля шествовала гордо и молча. Пришла мысль, обстоятельная: в голосе звучало вожделение.

      – На «Фабрику» бы попасть!..

      Вздохнула, тон пошел рабочий:

      – Нет, светиться конечно пора – в тусу как-то надо просачиваться. – Юля искоса посмотрела на подругу. – Слушай, ты ведь умненькая, придумай ходы… – Разжилась страстью. – Давай в Областную газету статейки какие-нибудь крапанем! Там и на телевидение постепенно прорвемся – мне сведущие люди расклад давали! А?

      Даша существовала где-то не здесь:

      – Какие статейки?

      – Да любую фигню. Ты же креативная.

      Даша чуть ожила.

      – Ой, Юль, я не знаю…

      Шлепала та по асфальту звучно.

      – Блин, интервью бы взять у звезды! – Остыла мгновенно, простонала: – Но Джессика Симпсон в последнем клипе – я в коме!

      Убранство комнаты Даши состояло из дивана, который и эксплуатировали хозяйка и Юля, развалившись плечами ленно и удобно на подушках, прислоненных к стене. Из фортепьяно и гитары, приставленной к боковине громоздкого инструмента. Прочего, которое несущественно.

      – Может в кино пойдем? – повернула голову Юля.

      Даша наморщила нос.

      – Да ну, я уже всё на дивиди пересмотрела.

      – Фи, на дивиди – туфта.

      – Мне папа качественные диски берет.

      Юля неловко встала с лежанки, пустилась челночно ходить.

      – У тебя вообще папик путевый… – В глазах мелькнул блик. – Не то что мой – плющит, блин. – Подумала. – Если б не мамка… я б его зарезала!

      Даша подняла глаза.

      – А брат?

      Юля будто задумалась, что же такое брат, даже остановилась. Тронулась:

      – Да ну, Мишка – ему до фонаря.

      Даша согласилась:

      – Он вообще какой-то отчаянный.

      Юля тем временем совершала некие танцевальные движения.

      – Приколись, чем я не Мисси Элиот.

      Уголки рта Даши шевельнулись в подобие улыбки.

      – Габаритами?

      Юлька замерла, грозно вытаращила на подругу глаза, кинула в нее сорванный со стола бумажный комочек.

      – Умри, подлая рожа!

      Даша засмеялась. Юля бухнулась на кушетку рядом с ней, лезла с масляной улыбкой, щекотала.

      – А что – нравится Мишка? Колись!

      Даша сжала перед собой руки, не даваясь, хихикала:

      – Да ну тебя!

      Юля откинулась, бессмысленно смотрела в потолок. Затем перевалилась и достала гитару, сунула ее девочке.

      – Спой свое что-нибудь.

      Даша взяла гитару, сидела неподвижно, наконец сделала аккорд, следом переборы. Сосредоточилась, запела голосом небольшим, точным:

      – Воздух вздрогнул и споткнулся свет, ветка ивы наклонилась вдруг, шепот ласковый пополз вокруг – ветер. Рот открой и отвори глаза, ветер слепо залетит в ладонь и по телу пробежит огонь – видишь! Запахи даст, что живут не в твоих садах, чьей-то тоской прикоснется к твоей щеке,