Мальчик и Тьма. Сергей Лукьяненко

еще крепче и спросил:

      – Честно? Ты не врешь?

      – Честно. Я глупее, чем ты, Данька, я забыл. Любовь – это тоже Настоящий свет. Пока ты любишь меня, я не умру. Правда.

      Я засмеялся сквозь слезы и посмотрел на Лэна. Тот испуганно глазел на Котенка.

      – Не пугайся, это просто Солнечный котенок. Это друг, – сказал я ему.

      Лэн неуверенно кивнул.

      – Котенок, это Лэн. Он теперь мой Младший, партнер и друг, – гладя Котенка по спине, сказал я. Котенок мягко высвободился, спрыгнул на пол, и я с радостью заметил, что шерстка у него начала слабо светиться.

      – Знаю, я же все-таки волшебник. Привет, Лэн!

      – Привет, – прошептал Лэн.

      – Ты теперь наелся? – спросил я у Котенка. Тот взъерошился.

      – Глупый! – с прежней интонацией заявил он. – Любовью сыт не будешь. Не помру – и то хорошо.

      Он, похоже, стеснялся своей недавней слабости. Я растерялся, не зная, что и сказать, но тишину нарушил Лэн:

      – Я сейчас, сейчас, подождите…

      Мы с Котенком недоуменно переглянулись.

      – У него что, спрятано в шкафу полкило Настоящего света? – полюбопытствовал Котенок.

      Я пожал плечами. А Лэн уже возвращался, прижимая что-то к груди. И сообразив, за чем он бегал, я чуть было не засмеялся.

      Лэн тем временем поставил перед Котенком глубокое блюдечко и осторожно наполнил его из глиняного кувшина.

      – Вот. Это сливки. Хорошие сливки.

      Котенок смерил Лэна презрительным взглядом, потом повернулся ко мне:

      – Здесь все… такие заботливые? Заботливые мальчишки!

      – Слушай, – шепнул я, – не обижай его. Он же не знает, что ты не пьешь сливки. Сделай вид, что лакаешь.

      Котенок посмотрел на Лэна, который прямо-таки сиял от радости, и со вздохом подошел к блюдечку. Скосил на меня глаза и шепотом спросил:

      – Так прямо и лакать?

      Я ободряюще кивнул.

      – Они не кислые?

      – Свежие! – встрял в разговор Лэн.

      Котенок с видом великомученика принялся лакать из блюдечка. Вначале медленно, потом все быстрее и быстрее, только язык мелькал над быстро убывающими сливками. Что-то не похоже, будто это притворство из дипломатических соображений.

      – Откуда он? – с восторгом спросил Лэн.

      Я понял, что придется либо врать напропалую, либо признаваться.

      – Лэн, я сейчас тебе расскажу все. Только не перебивай, пока не дослушаешь.

      И я начал рассказывать. Про мое окно, куда редко заглядывало солнце, про Настоящий свет, который отразился от Настоящего зеркала…

      Я рассказал все.

      – А я никогда не видел солнца, – сказал Лэн. – У нас в городе живет старик, который его еще помнит. Но он очень старый, ему мало кто верит…

      Он протянул руку и погладил Котенка. Тот, как ни странно, не сопротивлялся таким нежностям. Улегся мне на коленки и умывался, как самый обычный котенок.

      – Данька, а если Солнечный котенок откроет ту Потаенную дверь, ты уйдешь домой? – неожиданно спросил Лэн.

      – Конечно!

      – Можно