Добрые люди. Хроника расказачивания. Петр Панкратов

шестнадцать конных подвод по восемь мешков. Двенадцать бычьих подвод по восемь мешков. Всего двести девяносто шесть мешков по пять пудов в мешке. Одна тысяча четыреста восемьдесят пудов всего. Завтра прибудут обозы с Астахова и Никулина, – пояснил Костя.

      – Спасибо, Костюня, советуйся с ветрячником, куда сколько сгружать, а я поеду насчёт амбаров. Друзья мои, грузите без меня. Я скоро вернусь, – сказал Михаил.

      Мартына Лукича Михаил нашел во дворе. Поздоровавшись с ним за руку, Михаил попросил предоставить амбары под зерно для голодающих, которое собрали в Придубровских хуторах.

      – Кто это придумал? – поинтересовался Мартын Лукич. Такая мысль могла возникнуть в умной голове. В голове Горшкова такая мысль не возникла бы по природе.

      – Мартын Лукич, если Вы согласны послужить людям, то пойдите в совет и заявите об этом Ивану Павловичу.

      Единственное, что Мартын Лукич спас от «саранчи» – три куля одежды, он спрятал их под Хопёрским обрывом, где непролазь крапивы и бирючины.[13] Досчитав кули, Мартын Лукич оделся в штаны с лампасами, лаковые сапоги, офицерскую шинель, папаху с красным верхом и золотым позументом. Шёл Мартын Лукич не спеша, почти строевым шагом так, как ходил на службу в Станичное Правление, когда он восемь лет подряд служил помощником станичного атамана по военным делам.

      Встречных людей он приветствовал чуть заметным наклоном головы. А встречные останавливались, смотрели Мартыну Лукичу вслед с удивлением и радостью и улыбались. За последний год люди станицы привыкли видеть себя и других плохо одетыми, кособокими, безрукими, а то и на костылях, удручённых голодом и холодом.

      Мартын Лукич, поручкавшись с Иваном Никитовичем в приёмной, спросил:

      – Иван Павлович у себя?

      Красненький, слышавший разговор через неплотно закрытую дверь, позвал:

      – Заходите, Мартын Лукич.

      – Здравствуйте, Иван Павлович! А дальше не знаю, что делать. Можно ли Вам подавать руку? – спросил Мартын Лукич.

      – Можно, Мартын Лукич, – ответил Красненький, – если желаете.

      – Желаю, – сказал Мартын Лукич.

      – Тогда здравствуйте, Мартын Лукич, – руку Красненький подал первый, и тот принял его рукопожатие.

      – Иван Павлович, Вы делаете святое дело, спасаете станицу от голода. Вы имеете нужду в амбарах, а у меня три прекрасных амбара имеются. Берите, пользуйтесь.

      – Спасибо, Мартын Лукич. А кто Вам сказал насчёт амбаров? – спросил Красненький.

      – Хороший человек, Долгов Михаил Иванович. Долговы и Поповы всегда были хорошими людьми, – заключил Мартын Лукич, – сноха Наталья всё сохранила, а Михаил не загрёб всё под себя, а раздал многое людям. Муки раздал по дворам более тысячи вёдер. Кто ещё такое сможет сделать в станице? Да никто, а Долгов сделал. Вас не было здесь. У нас тут было вавилонское столпотворение. Красная часть нас грабила. Было у меня две пары быков, пара лошадей, четыре коровы, овцы, гуси, куры. После того, как «саранча» ушла, кот Мурзик объявился. Где-то спасался от «саранчи».

13

Бирючина – крушина. (Прим. ред.)