Княжна сто двенадцатого осколка. Динара Смидт

актёры и акробаты.

      В память о том знаменательном дне, в комнате Ивлин висел портрет – романтическая пастель в обрамлении из серебряных бутонов роз. На ней чета правителей выглядела вовсе не грозно: князь был стройным и прямым, с длинными волосами, заплетенными в косу по тогдашней моде, с тяжелым мечом на поясе, а княгиня – изящная в светло-розовом платье, улыбающаяся и юная. С тех пор минуло уже тридцать пять лет, и едва ли можно было ещё поймать тень той девушки в строгой правительнице.

      «А что станет с Ив после десяти, двадцати, тридцати лет в Чертоге?» – с ужасом думала Кая, вспоминая несчастных морских дев и страшных существ, обитавших в сырых пещерах.

      Однако месяц шёл своим чередом, а о церемонии никто и не заикался. Не резали скот, не шили наряды. Даже слуги на кухне помалкивали, и только старая подслеповатая кормилица княжны вздыхала и роняла на шитье слёзы.

      Ивлин не плакала. Она улыбалась родителям и воровала в кухне сладости. Она пела, сидя за вышиванием в своей круглой комнате-клетке. Она не сбегала с уроков танцев и музыки, а напротив, изучала их с особенным рвением. Но что-то было не так, и Кая была, похоже, единственным человеком во всём замке, от которого не укрылась эта перемена. В ясной глубине глаз княжны поселилась тень, как будто Чертог уже пролил ей в душу каплю тьмы, запятнав то, что некогда было безупречно чистым.

      Иногда Кая вспоминала слова Сирены. Та сказала, что могла бы помочь, хотя чем тут поможешь? Да и сама Сирена, далекий заметённый песком осколок и диковинное воспоминание из мира Привратника теперь представлялись полузабытым сном. Лишь царапины, которые оставило на руке ледяное существо, так и не исчезнувшие, а превратившиеся вместо этого в тонкие серебристые шрамы, как будто дикое животное вспороло когтями кожу, напоминали о том, что всё было взаправду.

      До новой луны осталась неделя, когда случилось событие, ненадолго рассеявшее оцепенение сто двенадцатого осколка. Посреди ночи к ним прибыл караван.

      Созвездие Отшельника, правившее небом над Забытым миром, готовилось уступить место созвездию Старухи. Солнечный день, понемногу шедший на убыль, стал совсем коротким – казалось, не успевало наступить утро, а вечер уж был тут как тут. Караван пришёл прямиком из Чертога и прошёлся по улицам осколка, перебудив и перепугав жителей. Во главе длинной процессии ехала карета. Следом шли слуги без лиц, и вели под уздцы огромных, напоминавших яков существ с белоснежной шкурой, светящейся в темноте. Животные были нагружены громадными корзинами с подарками для князя и княгини. Арид не поскупился.

      Деревенский народ, заспанный, взъерошенный, сбежался поглазеть на процессию – ничего подобного они в жизни не видывали! – и следовал за слугами Арида на почтительном расстоянии, не решаясь приблизиться.

      В наглухо занавешенной карете приехала странная женщина, по имени Юванна – одна из тех обитательниц Чертога, которые редко выходили за его пределы и смертельно боялись