Тайны Парижа. Понсон дю Террайль

залу.

      Здесь, сидя и лежа на полу, находились семь или восемь человек, одетые как крестьяне в Калабрии. На большом столе стояли пустые стаканы и бутылки. Все пели песни в честь вина и смеялись. При виде Гонтрана и Леоны они тотчас смолкли и почтительно встали.

      – Капитан! – пробормотали они.

      – Молчать! Болтуны, – сердито крикнул Гонтран, – вместо того, чтобы пить, вы лучше бы помнили то, что нам предстоит в эту ночь. Ночь приближается. Убирайтесь вон!

      Разбойники повиновались.

      Гонтран повернулся к Леоне. Она была страшно бледна.

      – Ну-с, дорогая моя, – спросил он, – как вам нравится это зрелище?

      – Восхитительно, – с язвительной улыбкой сказала флорентинка.

      – Прекрасно! Но вы ничего пока не видали; впрочем, еще будет время… Когда вы немного осмотритесь, я возьму вас с собой в экспедицию. Теперь же позвольте проводить вас в ваше помещение.

      Гонтран приподнял пурпурную занавеску и нажал кнопку в стене. Дверь отворилась, и луч света упал на пораженную Леону; запах духов пахнул ей прямо в лицо.

      – Войдите, войдите, – пригласил Гонтран и ввел Леону в комнату.

      Это была прелестная маленькая спальня, утопавшая в тумане голубого шелка, прекрасно меблированная. Несколько ламп под голубыми колпаками придавали комнате таинственный вид. Леона вскрикнула от удивления. Две прелестные этажерки были полны ценных безделушек – современная роскошь, введенная в моду женщинами. Третья полка была уставлена книгами для легкого чтения – модными романами и стихотворениями.

      Посредине комнаты на круглом столе лежали альбом, ящик с акварельными красками и душистый голубой сургуч. На стенах висели картины самых лучших мастеров новой школы.

      – Как видите, сударыня, – сыронизировал Гонтран, – ваша темница прелестна. Вы можете развлечься и вспомнить Париж.

      – Я, значит, пленница? – спросила она с презрением.

      – Да.

      – Надолго?

      – Навсегда, – спокойно ответил он.

      Леона вздрогнула и опустила голову: она была осуждена. Гонтран крикнул:

      – Джакомо! Подайте ужин графине.

      Казалось, приказания маркиза исполняются как бы по мановению палочки феи.

      Джакомо немедленно появился, катя перед собой столик, на котором стояли тонкий гастрономический ужин и графин лакрима-Христи. Гонтран вышел из комнаты вместе с Джакомо. Молодая женщина упала на стул; она слышала, как ключ два раза повернулся в замке. Она в самом деле была пленница.

      Леона, несмотря на пылкую и энергичную натуру, долго еще предавалась отчаянию. Опустив голову на руки, она забыла об ужине, принесенном Джакомо, и размышляла, ища выхода из своего положения.

      Гонтран де Ласи, человек, над которым она так жестоко посмеялась и которого несколько часов назад ненавидела, начал внушать ей чувство симпатии, смешанное с ненавистью. Человек, не так давно бывший у ее ног, разлюбил ее и сделался ее повелителем. Эта мысль зажгла страшное пламя гнева в сердце флорентинки; теперь она была унижена,