Очерки. Галина Юрьевна Юхманкова (Лапина)

себя довольно неуютно в таком коллективе. Но постепенно она поняла, что это даже удобно: не нужно особенно за собой следить, ведь приветствовалась естественная красота, не нужно стремиться хорошо одеваться, ведь это грех, нужно жить только сегодняшним днем. И Сашенька постепенно втянулась в такой ритм жизни, тем более, что он затронул самые глубинные, скрытые струны ее души, ведь, по сути, она была стеснительным и ленивым человеком. Ей было хорошо в церковной жизни, она поплыла по ее течению, не забывая, однако, готовиться к вступительным экзаменам.

      Экзамены были сданы, и даже не в Историко-Архивный, а в МГУ, лучший московский вуз. В течение всех лет учебы Сашенька исправно посещала церковь, это помогало ей на время отстраняться от московской суеты и мандража перед экзаменами, отрешенность от мира помогала ей сохранять душевное равновесие. Однако в один прекрасный момент она вдруг стала осознавать, что начинает воспринимать всех нецерковных, а тем более неправославных людей как своих врагов, врагов церкви и России. Возможно, это произошло по причине того, что Сашенька была максималисткой, и для нее не существовало серого цвета, только черное и белое. Но она не хотела ненавидеть людей только потому, что они не ходили в церковь, она ведь не имела на это права. Разочаровала ее и изнанка церковной жизни; склоки и дрязги церковнослужителей и их окружения разрушили тот идиллический мир, который она поначалу боготворила. Этим и было обусловлено постепенное охлаждение к церкви, тем более, что университет был закончен, появилась серьезная работа, и Сашенька была просто не в состоянии подниматься на службу каждое воскресенье. Потом она вышла замуж, достаточно сложно родила первого ребенка, на что ее мама, обозленная охлаждением дочери к ней и к церкви, сказала, что Сашеньке так и надо, поделом, нужно было принимать причащение. Мама, у которой находилось много ласковых слов для невинно убиенной царской семьи, но не для собственной дочери, вообще почему-то решила взять на себя роль посредника между дочерью и Богом, хотя Сашенька и сама не переставала в него верить; мамины увещевания лишь раздражали ее, целиком захваченную уходом за слабым ребенком.

      Спустя два года, решив родить второго ребенка, Сашенька твердо решила, что все будет хорошо и без причастий, и абсолютно спокойно родила вторую дочку, здоровую и крепкую. Это убедило ее, что нельзя быть такой внушаемой, нужно правильно настраивать себя, тогда все получится. Ведь то же самое происходит и в церкви, где человек настраивает себя на то, что Бог поможет, эта мысль укрепляет волю человека, и все складывается гладко.

      Сашенькино мировоззрение стало кардинально меняться. Раньше она не задумывалась над тем, почему у других религий тоже мироточат иконы, почему тибетских монахов находят нетленными и благоухающими, как и православных святых, и почему вообще каждая конфессия думает, что спасется лишь она. От ее нелюбви к евреям не осталось и следа. Она решила, что народ, не имеющий своей страны, но сумевший на протяжении