Модноверие (сборник). Сборник

мужчина, русич, а распустил нюни… и ради кого… чего?

      – Тогда пойдем. Ты должен присутствовать на жертвоприношении вместе со всеми, – Огнеяр потрепал мальчишку по плечу.

      – Может быть, не надо? – спросила тетка Светлана. – Он и так настрадался…

      – Надо-надо, – в ласковом голосе верховного волхва прозвенела сталь. – Ничего. Обряд необходимо провести сейчас, пока солнце восходит, поднимается, набирает силу… Увидеть же его должны все. Увидеть и запомнить накрепко, что есть добро, а что зло.

      Следом за взрослыми Мирко выбрался из погреба и вскоре оказался в капище, где собралась вся деревня, от древней, редко выходившей на улицу бабки Искрении до младенца двух недель от роду. Прибежали и собаки во главе с черным мрачным Бураном.

      Вскоре показался дядька Ратобой с ружьем, толкавший перед собой дядьку Рината.

      – Опомнитесь! – воскликнул тот, едва завидев толпу. – Что вы творите, люди?

      – Замолчи, нелюдь! – рявкнул Здравобор, и русичи поддержали его дружным гулом, а кто-то из мальчишек бросил в чужака тухлым яйцом, так, что то расплылось на щеке грязным бело-желтым потеком.

      – Представьте, что волхвы бросили вас! Ушли в Запретное Капище и пропали! – продолжал кричать дядька Ринат. – Вовсе не вознеслись к богам и не провалились в ад! Укатили на той машине, что там спрятана! Что у тебя там, Огнеяр, уазик или джип? Прихватили деньги, на вас зараб…

      – Заткните ему рот! – громыхнул верховный волхв, и приказ тут же оказался исполнен.

      Мирко стоял, сжав кулаки, и повторял про себя, точно молитву:

      Принести чужака в жертву истинным богам – благое дело.

      Благое дело.

      Благое…

      Людмила и Александр Белаш. Дом князя Комоедова

      – Вернуть женщин к очагу!

      – Какую кочергу? – выметнулась из душа гура Алала – мокрая, предельно женственная. – Не смей трогать, ручка деревянная! Кочережка моя, забей себе как гвоздь! Твое – творило с растворилом, их и юзай, а мое ни-ни.

      Гуру Алалей ее красы игнорил, неотрывно торча в ноуте:

      – Говорю, епископ пишет в бложике, что женское место – уют, порядок и хозяйство. И омбудсменша ему вторит – мол, убьемте кризис, хлопоча по дому.

      – А конкретную программу выдвигают? – прихватив в кабине полотенце с лисами, гура кое-как завернулась и босиком зашлепала по лофту, густо капая с гривы на пол. За ней, принюхиваясь на ходу к влажным следам, бесшумно шел толстый дымчатый кот Нерон.

      – Так, вообще – Русь, Третий Рим, шестой технологический уклад.

      – Пока они свой форсайт-проект раскрутят, мы сеть на весь федеральный округ развернем.

      – Кыш, ты мне на клаву льешь. Сушись, садись за свой и смотри время – скоро тебе вебинар начинать.

      Из пещерной темноты прихожей звякнул колоколец – динь-дон! Это лифт миновал предпоследний этаж и готовился причалить к апартаменту.

      – Полинка прямо как часы. Оденься, а то вид не гурский.

      – Что б ты понимал, башка железная…

      Все-таки