Тяжелые дни. Секретные заседания Совета министров. А. Н. Яхонтов

что Россия, вынуждаемая переменой военного счастья временно покинуть врагу польские земли, не перестает заботиться о братском народе и подготовляет для будущего условия справедливого сожительства. Манифест надо издать немедленно. Он должен быть расклеен на стенах Варшавы перед уходом оттуда наших войск. Поляки устали ждать, начали извериваться в порожденных воззванием великого князя надеждах. Императорский манифест поддержит эти надежды и не даст обратиться симпатиям к немцам, которые, со своей стороны, готовы на все, чтобы подкупить поляков. Я убежден, что подобным актом мы, уходя из польской столицы, оставим за собою тысячи расположенных к нам людей и создадим для немцев далеко не благоприятную местную атмосферу».

      Предложение С. Д. Сазонова вызвало единодушный отпор в среде Совета министров. У меня записано: «Общий шум. Все говорят сразу. Можно разобрать только отдельные возгласы. Акт недопустимой трусости (Кривошеин). Ни к чему не приведет, и никого не привлечем – немцы ответят провозглашением Царства Польского (Харитонов). Недостойно великодержавия России (Рухлов). Поляки мечтают о независимости и автономия их не удовлетворит (Хвостов).

      Вопрос исчерпан заявлением И. Л. Горемыкина:

      «Я не считаю себя вправе подносить к подписанию государя и скрепить акт, касающийся единства и будущего строя России. Это не есть вопрос военной необходимости и должен быть разрешен в порядке нормального законодательства. Если поляки захотят поверить искренности правительства, то для них будет достаточно и моего заявления в Думе от имени государя императора».

      «К тому же, – добавил А. А. Поливанов, – едва ли хватит времени для осуществления такой меры. Дни Варшавы сочтены…»

      Моя запись кончается заметкой: «За все время войны не было такого тяжелого заседания. Настроение больше чем подавленное. Разошлись словно в воду опущенные. Что-то придется переживать дальше. Российское авось вывозило и в худшие времена. Бог не выдаст – немец не слопает».

      Заседание 24 июля 1915 года

      В течение недели не было обычных заседаний. Происходили совещания в министерском павильоне при Государственной думе и собрания отдельных министров у председателя Совета. Я был все время нездоров. О происходившем кое-что рассказывали мне И. Л. Горемыкин и И. Н. Лодыженский. К сожалению, я тогда же не записал их сообщений. Поэтому, придерживаясь правила излагать только то, что имеется в моих заметках, перехожу прямо к заседанию 24 июля.

      «Общее положение на фронте по-прежнему безотрадное. Немцы наседают, не встречая почти никакого сопротивления. В обществе назревает тревога. Кое-где начались беспорядки среди призывных и в местных гарнизонах. Определенно обнаруживается, что Дума настроена непримиримо. Правительство не может ждать от нее поддержки. Население, подогреваемое печатью, смотрит на Государственную думу как на магическую исцелительницу от всех бед и несчастий. Из Ставки